Один из организаторов масштабной татарской акции в интервью объясняет, как проходит отбор музыкантов на концерт и для чего проводится это мероприятие

- В этом году акции «Мин татарча сөйләшәм» исполняется 15 лет. Началась ли уже подготовка к этому событию?

- Да, подготовка уже идет. Раньше «Мин татарча сөйләшәм» был для нас самой главной акцией. Она всегда находилась в центре внимания. Обычно, мы начинаем продумывать ее в начале февраля. Размышляем над тем, что будем делать в этом году, и как сделать акцию непохожей на предыдущие. Повторять каждый год одно и то же было бы неправильным.

Мы еще давно заметили, что людям кажется, будто бы «Мин татарча сөйләшәм» – это только концерт. Школьники знают, что это квест. Журналисты - что у нас есть сайт, на котором мы следим за исполнением двуязычия в республике. Нам хочется, чтобы о других составляющих акции знали и остальные, поэтому есть идея, чтобы начать мероприятие часа в два. Может, организуем Public Talk в онлайн формате. Может, раз уж мы начали записывать подкасты, проведём его на улице (проект Радифа Кашапова и Табриса Ярулина «Казан кайный»). Есть желание организовать какие-нибудь интерактивные игры, привлечь побольше народу, рассказать о нашем проекте подробнее.

Времена становятся все суровее. И раз уж на улице Баумана наша акция единственный татарский праздник, то хочется провести его на высоком уровне.

 

 

Конечно, будет и концерт. В качестве эксклюзива расскажу, что в этом году мы решили не приглашать уже известных артистов, потому что раньше «Мин татарча сөйләшәм» был для них единственной возможностью выступить перед большой публикой, а сейчас у нас есть TatCultFest. И артистов у нас стало уже много. Всех в один концерт не уместить (смеется). Именно поэтому мы приняли решение повторить опыт первых лет и уступить место молодежи. Пусть выступают новые лица. Та же группа «Taraf», за которой мы давно следим, проект из нашего конкурса «Бәллүр», я вот только что переписывался с рэпером по имени KMBLGN (Кто знает, - Ред.), трек которого нам очень понравился.

Ну как это происходит? Ты слушаешь песню, она тебе нравится. Кто-то предлагает позвать его и все соглашаются со словами «да, прикольно, давайте».

- Приходи, - пишу я понравившемуся рэперу.

- Куда? - пишет он.

- На «Мин татарча сөйләшәм».

- А что делать? Смотреть?

- Не смотреть, а участвовать.

То есть, это очень долгий процесс. Человек не сразу верит в это.

- Ты в своем первом же ответе понемногу ответил на все мои вопросы, но давай теперь обо всем подробнее. Ты упомянул о том, что в глазах обывателей акция ассоциируется только с концертом. Оно и не удивительно, потому что все другие части акции проводятся только со школьниками. Только они хорошо знают, что «Мин татарча сөйләшәм» – это не только концерт. Ведется ли работа с другими по этому просвещению?

- Возможно, то, почему «Мин татарча сөйләшәм» известен всем как концерт - это вопрос больше к средствам массовой информации. Мы вводим разные нововведения. Мне хочется донести этот проект до разной аудитории. Успешный пример тому – мы начали работать с архитекторами. Каждый год они делают для нашей акции новые архитектурные формы. В прошлом году это был интерактивный арт-объект, который выдавал значки. После акции он все лето простоял в парке Горького. И в этот раз мы думаем над этим, но немного в другом формате. Мы хотим провести для архитекторов школу в рамках Открытого университета, дать им определенную информацию, потому что по нашим наблюдениям, они смотрят на некоторые вещи стереотипно. Ну, я тоже, например, когда слышу музыку регги, то сразу представляю Ямайку и так далее. Также и архитекторы: «Ага, татарское…значит, должен быть зеленый цвет, цветочки…». Но ведь есть еще много чего и другого, нужно копнуть глубже, поэтому мы хотим дать им в этом году такое необычное задание. К тому же, этот конкурс пройдет и на TatCultFest. На Кремле также как и на акции будут установлены несколько архитектурных арт-объектов от них. Их мы посвятим 100-летию ТАССР. Будет арабская, латинская графика и кириллица.

 

 

Как по мне, наша аудитория – это, во-первых, самые заинтересованные. Аллага шөкер (слава Богу – Ред.), каждый год к нам приходит новая и новая молодежь, а то некоторые говорят, что в форуме всегда все делают Айрат, Табрис, Ленария. В феврале в «Униксе» провели встречу татарских студентов соотечественников. Ее организовали совершенно новые люди, мы в этом не участвовали. Для нас настоящий успех, когда люди, увидев что-то из наших проектов, проявляют интерес и становятся его участниками. Лично я вот на форумы захожу уже не так часто. Видимо, возраст проходит. И я вижу, как там сидят и работают 20-летние молодые. Они работают только по собственному энтузиазму, им никто не дает зарплату за порой их не самую простую работу. В этом успех нашей акции.

- Долгие годы тебя считают одним из ответственных за организацию концерта.

- Я бы так не сказал, если честно.

- Почему?

- Несколько раз в СМИ я читал, что всех участников концерта выбирает Радиф Кашапов. Мол, решаю только я, другие такие скромненькие, тихие и ничего против моего решения сказать не могут, поэтому и выступают только те, кто нравится мне. Если бы на концерте выступали только те, кого бы я хотел на него пригласить, то это был бы совершенно другой состав исполнителей.

Я больше отвечаю за коммуникацию с музыкантами уже после того как их список будет сформирован. Я отвечаю за их пиар, фотосессии, сауднчеки, выход на сцену, тайминг и многие другие организационные вопросы. А состав музыкантов выбирает народ путем открытого голосования. Да, большинство кандидатов попадает на конкурс из рекомендаций моих, Ильяса [Гафарова], Айрата [Файзрахманова], Табриса [Яруллина]. «А давайте его позовем» и только после того, как все соглашаются, мы включаем музыканта в конкурс концерта.

В прошлом году разразился большой скандал из-за того, что будто бы я не взял Ильназа Гарипова (певец) на концерт. Я его ни разу не видел даже. Ни на сцене, ни в жизни. Ни разу не разговаривал с ним.

Наверное, это даже успех, что некоторые артисты нашей эстрады пишут нам, что хотят стать участниками концерта. Мы думаем над этим уже несколько лет. Есть только две проблемы: обычно у артистов эстрады очень много концертов, даже 26 апреля. Они постоянно в разъездах, поэтому не всегда свободны. Второе – это то, что их музыка звучит немного в другом для нас формате. Будет не очень, если после Оскара Юнусова на сцену выйдет Фирдус Тямаев. Да, он очень популярен, но его звук будет совершенно другой. Возможно, именно поэтому «Татар радиосы» тоже не дает татарскую рок-музыку. Мы хотим разрешить эту проблему. Алла бирса, все получится и в этом году артисты татарской эстрады выступят на нашем концерте. Еще год или два назад Дениз абый Бадретдин (финский рок-музыкант, - Ред.) говорил: «Энекәш (братишка, - Ред.), вам нужно подружиться с эстрадой. Вы пойте свои песни, они – свои, а мы бы слушали». Ну, может так и должно быть, потому что мы живем на одной земле, у нас есть одна общая проблема. Мы будем стараться, что-то должно получиться.

 

 

- Ты сказал, что вы хотите обновить состав выступающих на концерте. Запустили в сети традиционный конкурс на отбор новичков. Расскажи об этом.

- В 2016 году мы тоже думали, что нам нужны новые лица и тогда родилась идея этого конкурса. К тому моменту уже был сформирован определенный пул артистов, а другие не знали, как в него попасть. И правда, нам стали писать новые исполнители, но их было не много. Это стало даже проблемой. Если кто-то и умел петь, то обычно, они считали, что еще не готовы выступать перед большой публикой. Как по мне, таким нужно слегка помочь, если в них есть хоть немного решительности. Были даже случаи, когда мы, завидев таких, чуть ли не сами просили их подать заявку на участие. С тех пор с нами вместе группа Juna. Посмотрите, как они выросли. Недавно была премьера спектакля под их музыку в Камаловском театре, скоро будет еще одна в Тинчуринском. В марте они поедут в Данию на «Евровидении малых народов».

Этот конкурс выполняет важную задачу в том плане, что еще больше мотивирует и вдохновляет тех, кто исполняет татарскую музыку. Потому что, по правде говоря, для татарской музыки нужно быть немного сумасшедшим. Эти песни не сразу заходят аудитории, значит, нужно делать это с большим желанием и любовью. И вот конкурс как будто подсказывает тем, кто начал продолжать свой путь, показывает, что это действительно нам нужно. Мол, смотри, и другим нравится. А если человек выступает впервые на сцене перед трехтысячной толпой, то это оставляет на нем неизгладимое впечатление.

Мы видим, что люди тянутся к этому. Вот группа «Taraf». Она несколько раз участвовала в нашем конкурсе, им никогда не удавалось победить, но мы сами взяли их. Мы приглашали их уже на многие мероприятия. Так что старанием можно добиться многого.

- А сейчас тех, кто самостоятельно подает заявки на конкурс стало больше?

- Если честно, каждый год мы переживаем, что заявок не наберется, потому что, для того, чтобы появилась новая татарская музыка нет никаких условий. Сейчас ею занимается молодежь в возрасте от 20 до лет 26, потому что они учились в татарских школах, изучали татарский язык и в голове хоть что-то да осталось. Я считаю, что если бы татарское образование было бы другим в 90-х, то никакого TatCultFest, «Мин татарча сөйләшәм» не было бы. Сегодня я вижу другую тенденцию. Иногда человек может исполнить несколько песен на татарском языке, но не говорит на нем, не может написать текст. Почему? Потому что он изучает татарский язык лишь в школе по два часа в неделю. О каких условиях здесь можно говорить? А мы говорим, что нам нужны новые интересные форматы для подростков. Кто их будет создавать, как не они сами?

 

 

Возвращаясь к конкурсу, в прошлом году года было несколько десятков заявок. Было сложно выбрать. Мы не говорим, что кто-то не проходит, потому что плохо поет или играет. Мы смотрим на то, насколько человек делает это от души. Если есть что-то цепляющее, значит, с этим можно поработать.

Появился еще один проект, в котором мы находим новые таланты – это TatCultLab. Песни, которые получаются по итогам лаборатории стали для меня настоящим открытием. Участники этого проекта видят татарскую музыку совершенно по-иному. Алла бирса, некоторые из них выступят и на «Мин татарча сөйләшәм».

- Если на концерте не будут выступать давно полюбившиеся публике артисты, нет ли риска, что люди просто не придут?

- На самом деле многие из зрителей концерта приходят ежегодно. Я называю этот день новым годом.

У некоторых артистов есть и другие возможности показать себя, организовать собственный концерт.

Даже если придет не так много народу, я не вижу в этом ничего плохого. Иногда нам говорят, нужно больше зрителей. Но многие просто не понимают о чем идет речь, в чем польза этого концерта. Ну, допустим, выходит на сцену какая-нибудь звезда, говорит «За татарский язык…», все такие «Ага», потом об этом в «Фейсбуке» появится пост и все. Мне кажется, если к нам будут приходить более идейные люди, то будет намного больше пользы и эффекта.

С массой можно работать, когда например, вход на концерт по билетам, но у нас ведь не так. Нам нужно, чтобы те, кто пришел что-то поняли. Круто, когда прохожий, услышав наш концерт, спрашивает что это за музыка, а потом начинает изучать татарский. Так было, например, с художником Русланом Ибрагимовым. Он заинтересовался нашим языком именно во время концерта, теперь мы тесно сотрудничаем с ним. Таких мы ценим. Или вот в прошлом году на концерте выступала башкирская группа «Бүреләр». Они приехали к себе и организовали акцию «Мин Башҡорста Һөйләшәм».

- Ты в каждом концерте ищешь смыслы? Обычно ведь люди идут на концерты просто, чтобы расслабиться и получать удовольствие.

- Тебе когда-нибудь приходилось организовывать концерты? (смеется). Иногда бывает и такое, да. Ну, вот мои любимые артисты никогда не плелись за требованиями зрителя. Они наоборот ведут его за собой. Вот и «Мин татарча сөйләшәм» должен привносить какие-то изменения. Если бы он годами продолжался бы таким, каким был, то превратился бы в «Татар җыры».

 

 

Один пример: в 1976 году в Манчестере был концерт панк-группы Sex Pistols. На него пришли, если не ошибаюсь, 56 человек. После увиденного все 56 человек начали заниматься музыкой. Вот это был полезный концерт. Ну или, например, кто-то идет на концерт Эда Ширана. Возвращается домой, но не изменилось. Значит, его творчество не может повлиять на тебя. Я воспринимаю творчество как то, что может изменить человека.

- В прошлом году акцию «Мин татарча сөйләшәм» вы провели в Набережных Челнах. Кажется, на концерт там собралось не так много людей. Ты еще тогда говорил, что вы не гонитесь за массовостью.

- Да, мы ездили в Челны каждый год и до этого. Сами устраивали какие-то мероприятия. Челны был татарским городом в 90-е. В последние несколько лет там не было никакого движения. Только в прошлом году город стал оправляться. Там появился проект «Urbantatar», по которому организуют какие-то лектории, небольшие концерты. Он стал частью форума (Всемирный форум татарской молодежи. - Ред.). У нас ведь нет собственных ячеек. В Челнах, наконец, появились наши люди и сами высказались о желании провести концерт в торговом центре. Конечно, там было мало народу. Прийти смогли не все. Но это не плохо, дальше – больше. Плохо будет, если они остановятся.

Сейчас для нас очень интересен Альметьевск. Там тоже есть желание поработать. Надо воспользоваться всеми возможностями. Горожане еще и сами не понимают, что это за город – Альметьевск, кто они такие. Мне кажется, там можно провести и «Печән базары» и «Мин татарча сөйләшәм», были бы люди, которые готовы взять на себя эти задачи, и время.

- А в Челны поедете еще и в этом году?

- Не могу сказать.

- А может организовать гастроли по городам Татарстана хотя бы только с концертом с теми же молодыми исполнителями?

- Форум – это не ГБУ. Нам не дают денег. Форум – это общественная организация, которая получает финансирование только через гранты и субсидии. Тот же «Мин татарча сөйләшәм» проводился за счет личных средств участников акции. Никто не поддерживал эту работу. Также и сейчас. Мы не можем попросить сцену напрокат бесплатно. Большие расходы требуются и для аппаратуры концерта. Тебе когда-нибудь приходилось организовывать мероприятия? В конце концов, ты просто берешь и отдаешь свои деньги. Никогда не было такого, чтобы что-то оставалось для организаторов.

 

 

- Сколько денег нужно, чтобы провести концерт в Казани? Сотни тысяч рублей? Миллион?

- Ну не миллион уж. Я вообще ни разу не видел смету. Этим я и счастлив. Ну, допустим, аренда сцены будет стоить от 100 тысяч рублей. Потом свет, потом генераторы, потом футболки для квеста. Мы всячески стараемся урезать расходы, поэтому и пришли к мысли, что если сцена стоит весь день, то ее надо использовать все это время.

Источник: KazanFirst