Племя «башк» Ибн Фадлана: как Волжская Булгария объединила кипчаков, печенегов и венгров

Подробности
Опубликовано: 15 апреля 2022

       Историк Искандер Измайлов в своей статье «Этнокультурная ситуация в Икско-Бельском междуречье в IX–XVI вв» рассказывает о древних народах

      Историк Искандер Измайлов в своей статье «Этнокультурная ситуация в Икско-Бельском междуречье в IX–XVI вв» рассказывает о древних народах, которые населяли территорию восточного Татарстана и западной Башкирии. «Миллиард.Татар» предлагает первую часть статьи, посвященную периоду с IХ века до монгольского нашествия.

Пограничье между оседлым населением и кочевниками

Восточное Закамье является своеобразным географическим и историко-культурным регионом. Географически это территория восточной части Среднего Поволжья, представляющая собой пойменное плато на левом берегу р. Камы, изрезанное речными долинами рек Шешма, Зай, Ик, Белая и их притоков. В зональном отношении Восточное Закамье занимают лесостепи, переходящие на юге в настоящие степи. Разнообразие ландшафтных зон предопределило становление здесь особой этнокультурной и социальнополитической контактной зоны.

Вследствие особенностей географического положения, Восточное Закамье исторически (по крайней мере, с раннего периода железного века) складывалось как пограничная территория между оседлым населением, заселявшем долины рек – левых притоков Камы (в определенные периоды истории от устья до средних течений) и кочевниками, осваивавшими водоразделы этих рек и степной юг региона. Подобное положение было характерно и для всей эпохи средневековья в IX–XVII вв. Пограничность территории определяла и ее слабую заселенность в некоторые периоды истории (например, в X–XIII вв.) поскольку предполагала наличие обширных нейтральных земель, межевых пустошей и приграничных зон безопасности.

В силу удаленности региона от центров мировой цивилизации, письменные источники по его истории скудны и малоинформативны. Поэтому полноценная историческая периодизация обычно в отечественной науке заменялась археологической (схемой последовательных чередований археологических культур). Препятствием для построения детальной шкалы периодов являлась и слабая до недавнего времени археологическая изученность Восточного Закамья.

Когда пришли протоболгары

Впервые попытку представить микрохронологию данного региона предпринял Е.П. Казаков, который выявил и изучил основные средневековые археологические памятники VIII–XIV вв. 

Он предложил их периодизацию, в целом определив их как «памятники болгарского времени», а также предпринял попытку их внутреннего членения. Для своего времени это было безусловным достижением, хотя историческую периодизацию автор подменил привычной археологической, а для характеристики исторических периодов были использованы неопределенные археологические термины («болгарское время», памятники «болгарского времени).

Источник: wikipedia.org


В настоящее время хронология истории Восточного Закамья, предложенная Е.П.Казаковым, пересмотрена, границы отдельных исторических этапов и их содержание получили новое теоретическое обоснование. В качестве общеисторической основы периодизации выбран цивилизационный (историко-государственный) подход, а сама она выглядит как совокупность сменяющих друг друга этапов этнокультурной истории региона.

Отправной точкой периодизации служит конец VII в. когда в регион Среднего Поволжья проникают протоболгарские (раннебулгарские) этнокультурные группы, начавшие консолидацию местных тюркских, угорских, восточнофинских и балто-славянских племен. В этот период (конец VII – начало X в.) можно определенно говорить о начальном этапе формирования раннефеодальной государственности Волжской Булгарии. В историческом отношении это был период сложения новой булгарской археологической культуры на основе разрозненных и различных в культурном отношении групп населения. 

Волго-Балтийский путь

Отражение этих процессов в Закамье прослеживается в памятниках нового типа (Чишминский могильник у с. Чишма Актанышского района), находках на ряде именьковских селищ посуды салтовского типа, демонстрирующей контакты закамских и приуральских (кушнаренковской и именьковской) и верхнекамских (поломская, ломоватовская) культур с салтово-маяцкой. Судя по всему, в указанный период происходили активные ассимиляционные процессы, ломались прежние этнокультурные границы. Восточное Закамье стало восточной границей контактов южного степного населения (булгары, хазары) с местным восточнофинским, угорским и балтским населением.

Одновременно происходит становление Великого Волжского пути и переадресация торговых путей из Прикамья с бассейна р. Белой на Волгу. В середине IX в. возникает сквозной трансевропейский магистральный Волго-Балтийский путь, который смыкается с торговым путем из Центральной Азии в Среднее Поволжье – северным ответвлением Великого Шелкового пути, один из маршрутов которого проходил через район Шешминско-Черемшанского водораздела.

Исторические данные показывают, что этот путь функционировал до эпохи позднего средневековья, соединяясь в районе р. Мензеля с торговым путем, следовавшим в Верхнее Прикамье. 

Становлении феодальной мусульманской цивилизации

Сеть таких путей не только прочно связала Волжскую Булгарию с другими центрами цивилизации, но и обусловила социально-экономический подъем в государстве, жители которого активно осваивали окраины, включая территорию бассейна р. Шешма. Не исключено также, что булгары могли эксплуатировать месторождения медистых песчаников в Закамье, однако этот вопрос требует специального изучения.

Фото: Салават Камалетдинов


С первой четверти X в. можно говорить о создании Булгарского государства и становлении феодальной мусульманской цивилизации. В археологическом плане ее определяет булгарская культура, имеющая свои характерные черты и особенности (мусульманский обряд погребения, развитые ремесла (кузнечное, гончарное, ювелирное и др.), городские поселения, обширные торговые связи и т.д.). Территория Булгарского эмирата, судя по историко-археологическим данным, включала обширные районы Закамья и Южного Урала, но, судя по историко-археологическим материалам, р. Шешма являлась своеобразной пограничной зоной между основной территорией государства и землями, находившимися в той или иной степени политико-административного подчинения от булгарских правителей. Вероятным свидетельством этого служит находка валуна с тамгой булгарских правителей вблизи с. Нижнее Абдулово Альметьевского района РТ.

В археологическом отношении можно констатировать, что памятники булгарской культуры не были распространены восточнее бассейна Шешмы, где выявлены многочисленные булгарские памятники, в том числе 3 городища и более 20 селищ. К востоку от Шешмы памятники булгарской культуры известны лишь на небольшом отрезке левобережья Камы, где обнаружено булгарское городище вблизи с. Оша Нижнекамского района, несколько селищ и отдельных местонахождений керамики. За пределами этой зоны выявлен лишь один памятник, относящийся к данной культуре (Краснокадкинское городище вблизи с. Красная Кадка Нижнекамского района). На участие прикамского булгарского населения в международной торговле указывают клады серебряных слитков (Петропавловский клад) и сосудов (Мелькенский клад).

«Мы прибыли в страну тюркского народа, называемого ал-башг»

Исторические (арабо-персидские и западноевропейские) источники свидетельствуют, что в Восточном Закамье в IX–X вв. обитали кочевые племена. Ахмед ибн Фадлан, путешествующий в составе багдадского посольства в Булгарию, описывал их таким образом: «Мы прибыли в страну тюркского народа, называемого ал-башг. Мы опасались их больше всех [прочих], потому что это худшие из тюрок, самые грязные и больше других склонные убивать. Когда один из них встречает другого, то отрубает ему голову, берет ее себе, а тело выбрасывает. Они бреют свои бороды и поедают вшей. … Поистине, с нами был один человек из них, [ранее] принявший ислам и служивший нам». Он отмечает у них элементы анимизма и многобожия («Кто-то из них говорит, что [существуют] двенадцать богов…»). О местоположении этой страны он говорит довольно точно: «Мы отправились из страны [ал-башк] и переправились через реку Джарамсан, затем через реку Уран».

Иными словами, страна народа ал-башк располагалась близ рек Черемшан (Джарамсан) и Урень (Уран). То есть, в любом случае в начале X в. эти племена башгард (маджгард) вели полукочевое хозяйство и проживали в лесостепной зоне верховий рек Кинель, Черемшан и Икско-Бельского междуречья, к юго-востоку от булгар и к северу от огузо-печенегов

Карта путешествия Ахмеда ибн Фадлана в составе багдадского посольства в Булгарию в 921–922 гг.


«Великая Венгрия»

Относительно языковой и культурной принадлежности этих племен существует серьезные разногласия, но большинство историков и археологов в той или иной степени убеждены в том, что это население – баджгарды/маджгарды/маджары – имеет ближайшее родство с венграми и именно им принадлежат погребальные памятники кушнаренковско-караякуповской археологической культуры

Карта памятников кушнаренковско-караякуповской культуры (по В.А.Иванову)


При этом значительная часть историков считает, что ареал этой культуры может быть соотнесен с воображаемой территорией легендарной прародины венгров «Magna Hungaria» / «Великая Венгрия».

Юго-восточнее располагались кочевья различных, сменяющих друг друга тюркских кочевников – печенегов, кыпчаков и кимаков, занимавших степи Заволжья, Южного Урала и Южной Сибири. Все они использовали Бугульминское плато и Южный Урал в качестве летних пастбищ – йайлау, а зимовать прикочевывали со своими многочисленными стадами в низовья Сырдарьи, Волги и Приаралье. Подобный способ кочевания у скотоводческого населения заволжских и южноуральских степей сохранялся вплоть до XVIII в. 

Чрезвычайно важные и уникальные сведения о такой системе жизнедеятельности в эпоху средневековья сохранились у автора XIV в. аль-Омари. Описывая Улус Джучи, он указывал: «Зимовье царей этого государства – Сарай, как мы сказали (выше), а всегдашнее летнее пребывание их, как у всех царей Турана да нойонов [местных правителей – И.И.] его, – на горе, называемой Уруктаг». Нет сомнений, что под термином «Туран» аль-Омари понимал территорию центральноазиатских степей, населенных кочевниками. В свою очередь, горы Уруктаг – это горная система, по представлениям средневековых арабских авторов располагавшаяся «от крайних пределов Китая до крайних границ Запада», которую условно можно связать с южными отрогами Уральских гор. Все это позволяет реконструировать систему кочевания в период X–XIV вв. как зимовья в Нижнем Поволжье и Приаралье, и летовья на Южном Урале. Для понимания средневековых представлений и их соответствия реальному расположению этнических и географических объектов достаточно изучить карту из труда Махмуда Кашгари.

Башкиры и Башкирия

Судя по историческим источникам, в IX–X вв. на Южном Урале господствовали племена огузо-печенежского союза племен. Однако в конце X в. они были разгромлены кыпчаками и вынуждены отступить в более северные районы. Не исключено, что огузопеченежские племена вытеснили к северу племена маджар. С этого времени власть в степях Евразии переходит к кыпчако-кимакским и йемекским племенам. 

Махмуд ал-Кашгари в перечне тюркских народов помещает башкир рядом с йемеками и огузами: «Я представляю расположение каждого [тюркского] племени по порядку [с Запада], от предместий Рума до Машрика, включая и язычников и мусульман, начиная с тех, что ближе к Руму. Это Бажанак, затем Кифчак, Угуз, Йамак, Башгирт…». Не совсем понятно из контекста восточных источников, кого мусульманские авторы имели в виду под термином «башкиры» – объединение остатков протовенгров, какие-то тюркские племена или население исторической области Башкирия – тех же тюрок и мадьяр.
В арабо-персидской историко-географической традиции (Джайхани, Ибн Русте, Марвази, Худуд ал-Алам, Гардизи) IX–XII вв. территории Восточного Закамья и Южного Приуралья получили название al-Maggariya (ал-Маджгария) или Maggari (Маджария)17. При этом это же название эти и более поздние авторы (ал-Идриси, адДимашки, Абу-л-Фида) часто путали или сопоставляли с Венгрией на Дунае. Отсюда с очевидностью следует, что в этой традиции al-Maggariya (ал-Маджгария) – это не этноним, а «страна», т.е. обобщенное название исторической области, названной по имени народа, проживавшего на этой территории, возможно, в древности, но сохраняющегося в историко-географической традиции. 

Как бы то ни было, население данного региона, скорее всего, входило в орбиту политического влияния Булгарии. Несомненным является то, что в начале XIII в., судя по данным венгерского монаха Юлиана, они вели
войну с монгольскими завоевателями в составе или в союзе с булгарскими войсками.

Территория в Восточном Закамье, которую можно условно назвать «страной Маджгард / Баджгард» в XIII–XVI вв.


Как же без кипчаков и йемеков 

В любом случае, Икско-Бельское междуречье уже в XI–XIII вв. стало контактной зоной не только между государственной территорией Волжской Булгарии и кочевым и полукочевым населением, тюркским и/или угорским по языку.

К середине XII в. в Заволжье резко усилилось Йемекское ханство, власть в котором принадлежала, очевидно, клану ильбари (ильбури). В 1180-х гг. оно начинает активные военно-политические контакты с соседями, например, согласно Наджибу Хамадани, Саксин страдал от набегов, обитавших здесь йемеков и кыпчаков.  Вмешивались они и во внутренние дела Булгарии, поддерживая в 1183 г. мятежного эмира и участвуя в его походе на Биляр – Великий город.

Следы пребывания кочевого и полукочевого населения на территории Восточного Закамья крайне немногочисленны, что, впрочем, не удивительно, учитывая трудность обнаружения грунтовых могильников на водоразделах и сезонный характер поселений. Тем не менее ряд объектов этого времени обнаружен в бассейнах рр. Ик (Меллятамакское VII селище) и Белая (Семиостровское, Минняровское селища). В этих же районах открыты и исследованы грунтовые могильники (Кушулевский, Чишминский и др.) с погребениями, которые сопровождались захоронением костей коня (череп и четыре ноги), снаряжением коня, оружием и круглодонными лепными вотивными (предназначенные в дар богам ради исцеления или исполнения какого-либо желания) сосудами с примесью песка в тесте. Характерным элементом погребального обряда являются металлические наглазники. Весь комплекс материалов позволяет считать носителями этой культуры местное приуральское население – потомков кушнаренковской (караякуповской) культуры.

Следы печенегов

Памятники X–XI вв., оставленные кочевниками-печенегами, фиксируются в верховьях р. Белой (Житимакские курганы), где обнаружены погребения с частями конского скелета и характерным набором вещей (оружие, детали наборного пояса и т.д.). В этот же период на Южном Урале появляются памятники кыпчако-кимакских племен, известные как «памятники мрясимовского типа». Они составляли курганные могильники, располагавшиеся, как правило, на возвышенных местах или у подножия гор (Мрясимовские, Муракаевские, Каранаевские и др. курганы). 

Основные черты погребального обряда – земляные курганы с одной/несколькими могилами, западная, северная или восточная ориентировка погребенных людей, части туши коня или захоронение целого коня в отдельной яме. Подобные погребальные памятники (курганные и грунтовые) бытуют на Южном Урале до конца XII–XIII вв. (Сынтыштамакский, Шахтаусский, Охлебининский могильники).

источник: https://milliard.tatar/news/

Добавить комментарий



УЧИМ ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК

ЛЕГЕНДЫ ТАТАРСКОЙ ЭСТРАДЫ

Татарская пресса

banner saf

Главное меню

меню

Видеопроекты

меню

Рубрики

меню

Контакты

Издатель и редактор:

Ильдар Хабибуллин

 

Вконтакте

Телеграм

Youtube

Instagram*

 

*Instagram Meta Platforms Inc. запрещено на территории России

HABEPX

Консоль отладки Joomla!

Сессия

Результаты профилирования

Использование памяти

Запросы к базе данных