Актуально

Табрис Яруллин: «Мы можем обсуждать на татарском языке все, что нас окружает в обществе»

Подробности
Опубликовано: 02 августа 2020

Носители 9 языков из 7 регионов России обсудили проекты по сохранению языков народов РФ

2 14

Фото: kazanfirst.ru

 

Практики сохранения языков народов России: удмуртский TikTok, институт аталычества на Кавказе и работа с мамами

Подкасты, юридическое просвещение, гнезда, цифровизация и блогинг — носители 9 разных языков из 7 регионов России в режиме онлайн обсудили проекты по сохранению языков народов РФ.

Для Татарстана этот опыт интересен тем, что многие проекты, озвученные активистами, могла бы взять на вооружение комиссия при президенте РТ по вопросам сохранения и развития татарского языка


«ВСЕГО 4 ПРОЦЕНТА МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ В ВОЗРАСТЕ ДО 30 ЛЕТ СЧИТАЮТ КАРЕЛЬСКИЙ ЯЗЫК СВОИМ РОДНЫМ»


Передовые практики сохранения языков народов России обсуждали на недавней онлайн-конференции, организованной общественной платформой «За языки РФ». Носители девяти разных языков из семи регионов России рассказали о своих проектах и поделились опытом запуска новых инициатив. Платформа объединяет активистов, педагогов и энтузиастов, заинтересованных в сохранении языков народов России и обмене опытом практической деятельности.

Примечательно, что конференция действительно вылилась в обмен опытом, а не ограничилась уже привычными стенаниями о том, как все стало плохо после того, как родные языки стали необязательными к обучению в российских школах. Для Татарстана этот опыт интересен и тем, что многие проекты, озвученные активистами, могла бы взять на вооружение комиссия при президенте РТ по вопросам сохранения и развития татарского языка, которую возглавил Марат Ахметов.

Корреспондент «БИЗНЕС Online», прослушав выступления спикеров, которые растянулись аж на пять часов, выбрала те практики, которые были бы полезны для Татарстана и татарского языка.

Так, автор книги «Карельская прививка» Наталья Антонова поделилась опытом организации языкового гнезда при общественной организации «Дом карельского языка». По словам Антоновой, ЮНЕСКО с точки зрения жизнеспособности карельский язык причисляется к группе языков, находящихся под серьезной угрозой исчезновения. Карелов в республике всего 7 процентов, это 45,5 тысяч человек, из них владеют карельским всего 16,8 тысяч человек или 37 процентов (по итогам переписи 2010 года). Еще в 2002 году этот показатель составлял 48 процентов. Сейчас владеющих карельским составляет всего 10 тысяч человек, предполагает Антонова. «Всего 4 процента молодых людей в возрасте до 30 лет считают карельский язык своим родным. А среди детей раннего школьного возраста таких и вовсе нет», — говорит она. Филолог также отмечает, что у карельского языка в ее родной республике нет никакого официального статуса, кроме как закона Республики Карелия «О государственной поддержке карельского, вепского и финского языков Республики Карелия» (2004). Но, по ее словам, никакой деятельности с приданием официального статуса карельского языка в жизнь не ведется.

Что касается языкового гнезда, то это группа детей дошкольного возраста в детском саду, где взрослые, прежде всего, воспитатели, разговаривают с детьми только на карельском языке все рабочие дни календарного года с утра до вечера. «Дети разговаривают на удобном им языке, но создаются благоприятные условия, мотивация для использования ими в речи карельского языка. В языковом гнезде поддерживаются принципы двуязычия. Уже после нескольких месяцев посещения таких гнезд дети хорошо понимают бытовую карелоязычную речь, а через несколько лет используют карельский язык в речи», — поясняет Антонова. По ее словам, речь не идет о частичном использовании языка, например, на занятиях или внеурочной деятельности. Это стопроцентное погружение. При этом языковое гнездо могут посещать дети любых национальностей. «В данном случае не удалось организовать языковое гнездо в муниципальном детском саду, поэтому было организовано в Доме карельского языка, который существует на меценатские средства и благотворительную помощь», — сетует спикер.

Сам Дом карельского языка, который расположен в селе Ведлозеро Карелии, построен несколько лет назад на народные деньги. «При этом дети между собой могут разговаривать и на русском языке, воспитатели также отзываются на просьбы детей, озвученные на русском языке, но сами при этом говорят только на карельском. Если ребенок что-то не понимает, то ему переводят другие дети. Внутри языкового гнезда создается естественная языковая среда. Отступление от этих принципов не приводят к желаемым результатам», — говорит она.

По словам Антоновой, опытом послужили языковые гнезда инари-саамов Финляндии, которые начали открываться в конце 1990-х, которые, в свою очередь, взяли использовали племени маори в Новой Зеландии. «Сегодня очень сложно вести речь о языковых гнездах в муниципальных детских садах. Наиболее оптимальный вариант — создание в частных детских садах или при общественных организациях», — отмечает Антонова, опираясь на свой опыт. По ее словам, до образования языкового гнезда в селе Ветлозеро не было ни одного ребенка дошкольного возраста, знающего карельский язык, а сегодня дети в разной степени, но понимают основную отнесенную к ним речь в рамках режима дня, спокойно ориентируются в языковой среде, могут коротко ответить, повторить, разучить карельскую речь. «Обращаясь к воспитателям, дети смешивают языки, с радостью демонстрируя владение карельскими словами и короткими предложениями. А у старшего поколения появилась вера в перспективу карельского языка, когда они увидели, что дети могут на нем что-то сказать», — отмечает Антонова. С этого года при языковом гнезде также открылась этнопродленка для учеников школьного возраста.

Стоит отметить, что в Татарстане, в отличии от Карелии, функционируют татарские детские сады, на базе которых можно было бы организовать эти самые языковые гнезда. Нужна всего лишь принципиальная позиция воспитателей детских садов, на основании которой они обеспечили бы татароязычную языковую среду, а не переходили на русский язык, как это практикуется сегодня. На эту проблему не раз обращали внимание активисты сообщества татаро-язычных родителей РТ.

 

2 16 
«Население, в том числе дети, говорят на коми языке, он также изучается в школе по двум программам — как родной и как государственный» Фото: pixabay.com

 


«КОГДА ЯЗЫК ЗВУЧИТ НА ГОСУДАРСТВЕННОМ УРОВНЕ, ВОТ ТОГДА ОН ЯВЛЯЕТСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫМ»


Еще одним интересным опытом сохранения родного языка поделилась лингвист, кандидат филологических наук Марина Федина из Республики Коми. Она рассказала о практике официального коми-русского перевода и создания инфраструктуры коми языка в цифровом пространстве. Центр инновационных языковых технологий, которым руководит Федина, был создан в 2011 году на инициативной основе. «Собрались три человека, у нас, как языковых активистов, тогда не было ни денег, ни мощностей. Была только идея и очень большое желание что-то сделать», — вспоминает Федина. Тогда они обратились к ректору Коми Республиканской академии госслужбы и управления Нине Нестеровой, которая поддержала эту идею и взяла центр инновационных языковых технологий под свое крыло.

Сейчас у центра есть два направления: бюро цифрового перевода и межрегиональная лаборатория информационной поддержки финно-угорских языков. Сотрудники центра занимаются официальными переводами с коми на русский и с русского на коми язык — это нормативно-правовые акты, переводы бюллетеней на выборах, перевод названий улиц и рек — дорожных документов. Помимо этого, центр ведет официальный портал Республики Коми на коми языке, а также портал Госсовета. По словам Фединой, в прошлом году они начали переводить названия остановок автобусов, но на двух языках объявляют остановки только в автобусах в Сыктывкаре — столице Коми. «Если было обращение к главе Коми на коми языке, то они обязаны ответить на том же языке. Но если у них в штате нет сотрудников, кто мог бы это сделать, то они обращаются за помощью к нам», — рассказывает руководитель центра инновационных языковых технологий. «Наша миссия — содействие установлению реального двуязычия в Республике Коми Важно, чтобы наши языки звучали не только на кухне и на бытовом уровне, но и на государственном уровне. Когда язык звучит на государственном уровне, вот тогда он является государственным», — говорит она.

Второе направление центра — это лаборатория, где создаются электронные продукты на финно-угорских языках. «Мы это делаем для того, чтобы наши языки присутствовали качественно, а не на любительском уровне», — отмечает Федина. По ее словам, силами лаборатории уже создана раскладка клавиатуры на коми, мари, удмуртском и чувашском языках, которые являются бесплатными для пользователей, электронные словари — онлайн, словари терминологий, контекстные словари и т. д. Учебники для школьников, изучающих коми язык, онлайн-библиотека, онлайн-энциклопедия, корпус коми языка — более 65 млн слов в употреблении, и «Коми кыв» — портал для изучения языка. «Сюда входит и коми-пермяцкий, и коми-зырянский языки», — подчеркивает спикер. В данный момент идет работа над созданием онлайн переводчика.

По ее словам, силами центра в этом году был впервые использован синхронный перевод с коми языка на русский на заседании Госсовета Республики Коми. После принятия нового закона об образовании, согласно которому обучение государственных языков республик стало необязательным в школах, появился сайт по обучению коми языку для всех желающих, оцифрованы учебники и переведены на современную графику. По словам спикера, платформа особо помогла во время дистанционного обучения в период пандемии коронавируса. Сейчас деятельность центра финансируется государством — республика выплачивает заработную плату сотрудникам. Всего их 12 — шесть в бюро переводов, пять в лаборатории и один руководитель.

Характеризуя состояние коми языка, Федина отмечает, что по сравнению с другими языками оно неплохое. «Население, в том числе дети, говорят на коми языке, он также изучается в школе по двум программам — как родной и как государственный, издаются журналы, газеты, есть свое телевидение. Конечно, есть проблемы — сокращается количество часов в школе, сокращается количество говорящих на коми языке, как и само население Коми. Но мы работаем над этим», — говорит она.

Проводя здесь аналогию с Татарстаном, стоит отметить, что татарские языковые активисты уже на протяжении многих лет добиваются того, чтобы в Казани появился единый центр, который помогал бы не только государственным структурам, но и бизнесменам с переводом на татарский язык вывесок и различных информационных табличек. Если бы в передовой РТ велась работа, подобная деятельности в Коми, которую ведут всего 12 (!) человек, то не было бы необходимости в антипремии «Тяжело с татарским», которую организаторы акции «Мин татарча сөйләшәм!» вручают чиновникам ежегодно.

 

2 17 
По словам Кулаковской, на якутском сегодня разговаривает 450 тысяч человек. Статус языка, согласно классификации ЮНЕСКО, является уязвимым Фото: ru.wikipedia.org (CC BY-SA 4.0)


«МОЛОДЫЕ ЛЮДИ В ВОЗРАСТЕ ОТ 20 ДО 40 ЛЕТ ЯВЛЯЮТСЯ ПРЕДПОСЛЕДНИМИ НОСИТЕЛЯМИ ЯКУТСКОГО ЯЗЫКА»


Далее последовал рецепт сохранения родного языка от юриста из Якутии Сандаары Кулаковской. Представитель Республики Саха, которая занимается правовым «сопровождением» родного языка, выступила с темой «Родной язык как эффективный инструмент передачи знаний». Юрист по гражданским делам и по совместительству блогер уверена, что сохранение родных языков не должно быть мотивировано лишь культурными факторами. «Владение языком должно быть еще и выгодным для носителя. Поэтому необходимо понимание того, что родной язык является эффективным инструментом передачи знаний. Это мое кредо, — отмечает Кулаковская. — И в рамках этого кредо появился новый проект „Сокуон сирэ“ („Мир закона“), который объединяет в себе три направления: право, сохранение родного языка и блогинг». В рамках этого проекта блогер с юридическим образованием рассказывает о праве, законах и Конституции на якутском языке, в том числе для детей в игровой форме. «Я хочу показать детям, что закон — это просто, это часть нашей жизни, а не что-то такое далекое и эфемерное. Люди, которые посмотрели наши выпуски, говорят, неужели закон такой простой и легкий? Я считаю, что определенную роль в этом понимании сыграло то, что закон был объяснен людям на их родном, якутском языке», — говорит представитель Республики Саха.

По ее словам, невозможно сохранять язык только мотивируя, что ты должен разговаривать на родном языке. «Полезная и актуальная информация на родных языках очень востребована», — отмечает Кулаковская, приводя в пример посты в своем блоге о коронавирусе на якутском языке, которые получили большой отклик. Спикер также озвучила условия, необходимые для того, чтобы родной язык стал инструментом передачи знаний: «Язык не должен быть языком „стариков“. Он должен быть современным. Не должно быть критики — „ты используешь русские слова“ или „у тебя акцент“. Должно быть неограниченное использование неологизмов, терминов и сокращений. Язык должен быть живым».

Кулаковская также отмечает, что для развития языка необходимо наличие электронных общих и специальных словарей. «Необходимо пропагандировать возможность использования языка как инструмента передачи знаний в разных сферах и показывать на своем примере. Не стоит держаться за ортодоксальные нормы, язык должен быть живым. Я страдаю из-за отсутствия русско-якутского юридического словаря. Возможно, когда-нибудь я возьмусь за его создание», — подчеркивает спикер.

Кроме того, нужны и важны активисты. Еще одним фактором для развития языка она назвала цифровизацию. Сферы использования родных языков в качестве инструмента передачи знаний и информации, по ее словам, это право, финансы, ИТ, изучение иностранных языков — необходимо обучать детей иностранному языку не через русский язык, а напрямую со своего родного, спорт, танцы, медицина, государственная и муниципальная власть, поскольку при переходе на родные языки возникает иной уровень доверия, что влечет за собой иной уровень отношений народа и власти.

Что касается якутского языка, то, по словам Кулаковской, сегодня на нем разговаривает 450 тысяч человек. Статус языка, согласно классификации ЮНЕСКО, является уязвимым. «У всего российского народа, независимо от национальной принадлежности составляющих его людей, имеется общая цель — благополучие, развитие и безопасность. И ни в коем случае недопустимо противопоставление языковой и этнокультурной идентификации народов единству всей российской нации. Чем ярче будет языковая и этнокультурная палитра российского народа, чем качественнее будут нормы закона это обеспечивающие, тем более сплоченной, удовлетворенной и преданной единству и общей цели будет вся российская нация. Это мой тезис, согласно которому я веду свою деятельность», — отметила она.

Важным направлением в деле сохранения родного языка Кулаковская назвала работу с матерями, поскольку в якутском языке, как и в татарском, синонимом родного языка является «язык матери» — ийэ тыл. В Якутии вокруг этой идеи сформировалось объединение матерей — клуб по интересам, который перерос в общественную организацию. В прошлом году участницы клуба провели фестиваль по воспитанию детей в родной языковой среде, участие в котором приняло 1,4 тыс. человек. Таким образом, по ее словам, инициатива о сохранении языка идет снизу.

Правда, закончила свое выступление юрист весьма пессимистично: «Мне кажется, что молодые люди в возрасте от 20 до 40 лет являются предпоследними носителями якутского языка. Наши дети будут последними, кто будет говорить на языке саха. На этом наш язык закончится и его будут изучать только лингвисты и филологи. Эта мысль меня очень огорчает, но в языковом активизме очень важен позитивный настрой. Я верю, что наши языки будут развиваться и будут полезны для всего мира и что наша деятельность не напрасна. Каждый язык — это целая Вселенная. Мы не можем отказаться ни от одного языка. Мы должны сберечь максимальное количество языков».

Также она предложила разработать методику, которая оценит реальное состояние языков народов России. Пока мы опираемся на данные ЮНЕСКО.

Еще один представитель Республики Саха Халан Павлов рассказал о вики-проектах на языках народов России. По его словам, на сегодняшний день в Википедии существует 33 раздела на языках народов России. Он отмечает, что наличие Википедии влияет на грамматику родного языка, поскольку энциклопедические данные требуют новых терминов. «И те, кто вносит данные, развивают язык, и те, кто читает, усваивает эту информацию. Если найдется 3 человека — активиста, которые будут наполнять Википедию, то это половина успеха», — призывает он представителей других народов включиться в это движение.

Тренер по лыжным гонкам Алина Крестьянинова, которая ведет в социальных сетях блоги на удмуртском языке, рассказала, что интерес к сохранению своего родного языка у нее родился в Казани. Тоска по родному языку во время учебы в академии спорта в Казани привела ее к блогерству на удмуртском языке. «В 2012 году у меня была одна цель — не забыть родной язык», — говорит она. При этом, по словам Крестьяниновой, удмуртские блогеры очень прогрессивны. «Если популярны вайны, то появляются вайны на удмуртском языке, если популярен тик-ток, то на удмуртском тик-ток уже есть», — отмечает она.

 

2 18
Фото: «БИЗНЕС Online»


«МЫ МОЖЕМ ОБСУЖДАТЬ НА ТАТАРСКОМ ЯЗЫКЕ ВСЕ, ЧТО НАС ОКРУЖАЕТ»


Татарстан на конференции представлял экс-председатель Всемирного форума татарской молодежи Табрис Яруллин. Пожалуй, это было первое публичное выступление Яруллина за последний год — после того, как он покинул пост председателя ВФТМ. «Я 12 лет честно занимался общественной работой — языковым активизмом», — отметил он.

Тема Яруллина была заявлена как «Подкасты на татарском языке». Однако, он признался, что немного сожалеет, что выбрал именно эту тему, поскольку «было бы полезнее рассказать про акцию „Мин татарча сөйләшәм!“ („Я говорю по-татарски!“)». «Наш принцип — мы берем что-то современное и делаем это на татарском. И все, что принято создавать у татар, мы делаем современным. У нас много профессиональных сообществ — писателей, художников, историков и т. п. Но не хватало чего-то свежего и современного на татарском языке — эту цель мы выбрали своей миссией. Я убежден, для того, чтобы развивать язык, нам нужно активно усваивать современные, актуальные форматы», — отметил Яруллин. Например, медиа: «Медиа — это, наверное, одно из самых актуальных направлений сегодня. Под медиа я подразумеваю возможность снимать видео, производить контент — сейчас существует новый вид телевидения, блогинг, small-медиа и т. д. Эта сфера привлекает молодых людей, и нам катастрофически не хватает таких форматов на наших родных языках. Если мы усвоим эти современные форматы, то убьем сразу двух зайцев — с одной стороны появляется контент, в нашем случае на татарском языке, с другой, мы привлекаем в эту активность молодых — тех, у кого еще только формируется идентичность».

По его словам, после завершения общественной деятельности он пошел именно по этому пути: «Мы решили начать записывать подкаст на татарском языке. С тех пор прошло больше года, теперь у нас, татар, есть много подкастов, даже больше, чем мы того заслужили».

Обращаясь ко всем участникам конференции, экс-председатель ВФТМ отметил, что у всех народов РФ примерно одинаковые проблемы — очень сложно сделать что-то на своем родном языке без государственного участия, без государственной поддержки, своими силами. «Чуваши делают лагерь, и люди за это платят. Я очень обрадовался, потому что люди не привыкли платить за контент на родном языке. Наоборот, они считают, что он должен доставаться бесплатно, как благотворительность. С другой стороны, мы — организаторы, ивентщики тоже надеемся на государство, на его помощь. И всегда первое, что приходит на ум, это обратиться в министерство, еще куда-нибудь. Я думаю, очень ценно, когда люди сами, своими силами делают какой-то проект, привлекают именно негосударственные средства».

Представитель Татарстана также отметил то, что проблема родного языка заключается в том, что мы не используем его в обсуждении тем, которые волнуют всех. «Самое последнее из актуальных — коронавирус, например. Почему мы не обсуждаем те процессы, которые происходят в обществе, на родном языке? Это очень странно. Складывается ощущение, стереотип, что на родном языке можно обсуждать только национальную культуру, традиции и религию. Но на самом деле это не так. Мы можем обсуждать на татарском языке все, что нас окружает в обществе — ремонт квартиры, дизайн, урбанистику», — отмечает он.

По словам Яруллина, нам не хватает простых разговоров, разговорного жанра на родных языках. «Несмотря на то, что у нас три татарских радио, ни в одном из них нет разговорного жанра, где просто обсуждаются разные темы — история, бытовые вещи, отношения, психология и т. д. Всех призываю делать подкасты, потому что это и дешево, и очень полезно, поскольку язык сохраняется, когда его слушаешь, когда на нем говоришь и когда на нем читаешь в повседневности», — резюмировал он.

2 15
«Люди не понимают, что язык пропадает. Не хватает пропаганды, что язык нужно сохранять. С потерей языка мы потеряем культуру, с потерей культуры потеряем этнос» Фото: kazanfirst.ru

 


«СПАСТИ ЯЗЫК СМОЖЕТ ТОЛЬКО ПОЛНОЦЕННАЯ СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ НА РОДНОМ ЯЗЫКЕ»


Темы остальных спикеров так или иначе были связаны с опытом организации языковых лагерей у себя в республиках. Так, Мадина Хакуашева из Кабардино-Балкарии призналась, что толчком к созданию летних языковых лагерей для кабардинских детей послужили опыт Израиля и Татарстана, в частности, лагерь «Сәләт». Подобный лагерь в Нальчике проводится с 2016 года, его цель — создание языкового пространства и дополнительное образование детей. Занятия здесь проводятся на кабардинском языке.

Еще один представитель Кабардино-Балкарии Тембулат Афашагов отметил, что для сохранения родного языка важно, чтобы был престиж этого языка. Он рассказал, как при помощи этнолагерей можно сохранить и возродить языки коренных народов уже на примере черкесского языка. По его словам, спасти язык может только возврат его в систему образования. Полноценный возврат — это начальное, среднее и высшее образование. Следующий шаг — возврат в систему документооборота и делопроизводства, в СМИ и рекламу. «Сразу вернуть язык в систему образования мы не можем, но можем заполнить черкесским языком внеурочное время. Для этого организуются детские лагеря и факультативные занятия», — отмечает он.

По словам Афашагова, на Кавказе существовала традиция — институт аталычества. Это древний обычай черкесов, когда ребенок в период своего взросления в целях воспитания на некоторое время передавался в другую семью, затем возвращался к своим родителям. «К сожалению, эта традиция была утрачена под давлением колониальной администрации, которая установилась на Кавказе после Русско-Кавказской войны. Однако память об этом не утрачена, и теперь, когда возникла проблема с сохранением родного языка, некоторые представители кавказских народов решили возродить эту традицию — они отправляют своих детей в деревни, где дети погружаются в языковую среду. Если в советское время такую функцию выполняли бабушки и дедушки, которые проживали в селах, то сейчас таких бабушек не осталось. Многие оторваны от традиционных канонов и плохо владеют родным языком. Такую функцию сегодня выполняют языковые и этно лагеря. Есть огромный запрос общества на сохранение своих обычаев, языка и традиций», — говорит он. По его словам, государством эти проекты не финансируются, существуют они за счет взносов родителей.

Отвечая на вопрос о состоянии родных языков на Северном Кавказе, представитель черкесского народа отметил, что состояние языков народов Северного Кавказа разное. «Например, в Чечне и документооборот ведется на чеченском языке, и вещает 24-часовое чеченское телевидение, и занятия в школах идут на чеченском языке, но проблема, которую озвучило государство (закон о добровольности родных языков — прим. ред.) сыграла обратную роль — в Кабардино-Балкарии наблюдается феномен — рост возрождения национального языка и традиций. Многие, кто не знает языка, уже во взрослом возрасте изучают его. Также растет число блогеров на родном языке», — подчеркнул Афашагов.

Также за счет взносов родителей существует культурно-образовательный летний университет по изучению чувашского языка и культуры — лагерь «Хавал». О нем на конференции рассказал представитель Чувашии Александр Блинов. Интересно, что до того, как повернуться лицом к чувашскому языку, Блинов был эсперантистом и лишь 11 лет назад перешел на защиту и продвижение чувашского языка. «Вернулся к истокам, изучил чувашский язык, который отчасти был потерян. Теперь с ребенком говорю только на чувашском языке», — отмечает Блинов. По словам представителя Чувашии, в течение недели изучить язык нельзя, но собрать людей, которые занимаются развитием родного языка и культуры, в одном месте можно: «Мы это сделали в рамках языкового лагеря, который возник 10 лет назад». Лагерь, который длится неделю, включает в себя курсы чувашского языка разного уровня, лектории, круглые столы. «Все делается за счет участников, без государственной помощи. Очень важно сыграть в престиж языка», — отмечает он. Сам Блинов говорит на нескольких языках и преподает иностранные языки в школе.

Что касается состояния чувашского языка, то, по словам спикера, услышать его на улицах городов в Чувашии можно, также есть села, где говорят на чувашском. «Нормально встретить на улицах Чебоксар человека, говорящего по-чувашски. Но язык теряется, особенно среди детей. Люди не понимают, что язык пропадает. Не хватает пропаганды, что язык нужно сохранять. С потерей языка мы потеряем культуру, с потерей культуры потеряем этнос. Именно через язык проявляется культура», — подчеркивает он.

Всего на конференцию зарегистрировалось более 160 человек, но платформа zoom, на которой прошла конференция, дает возможность участия только сотне желающих. Но, как пообещали организаторы, все выступления спикеров в скором времени будут выложены в сеть, а 14 августа пройдет уже вторая подобная онлайн-конференция.

Статьи по теме:

Добавить комментарий



УЧИМ ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК

ЛЕГЕНДЫ ТАТАРСКОЙ ЭСТРАДЫ

Татарская пресса

banner saf

Главное меню

меню

Видеопроекты

меню

Рубрики

меню

Контакты

Издатель и редактор:

Ильдар Хабибуллин

 

Вконтакте

Телеграм

Youtube

Instagram*

 

*Instagram Meta Platforms Inc. запрещено на территории России

HABEPX

Консоль отладки Joomla!

Сессия

Результаты профилирования

Использование памяти

Запросы к базе данных