Автор проекта «Кул-Шариф» об удачных и неудачных примерах сохранения архитектурного наследия

Фото: Влад Катков

 

Вопросы сохранения архитектурного и исторического наследия часто оборачиваются скандалами — вспомнить те же Арские казармы или недавнюю ситуацию сноса здания на Назарбаева, которую окрестили «подсечно-огневым градостроительством». Вместе с тем существует и альтернативная точка зрения: в колонке для «Реального времени» известный архитектор, один из авторов проекта мечети «Кул-Шариф» Сергей Шакуров указывает на то, что не любое здание «в возрасте» является объектом архитектурного наследия. А сохранение тех объектов, которые действительно в этом нуждаются, оказывается почти безвыходным процессом.

Архитектурным наследием следует признавать то, что имеет архитектурную ценность. Возраст здания тут — один из главных критериев, но далеко не определяющий. Допустим, колокольня на Баумана — она не такая уж и старая, конец XIX века. Да и в качестве религиозного сооружения она особо не успела послужить. Но с точки зрения архитектуры это уникальнейший объект. На мой взгляд, это самая большая архитектурная ценность, которая есть в Казани, просто жемчужина города. Безусловно, ее нужно охранять всеми силами, никаких посягательств на ее исторический облик не должно быть.

У меня там мастерская была, в течение восьми лет я работал в этой колокольне. Проект мечети «Кул-Шариф» в ней именно делал. Сейчас ее восстановили, и это — правильный пример. Тем более что у колокольни не стоял вопрос по функции, которую она будет выполнять, колокольня она и есть колокольня.

Колокольня на Баумана. Фото: poznamka.ru

Теперь вспомним скандал со сносом здания бывшей средней школы на Назарбаева. Здание построено в 1912 году, причем сообщалось, что заказчик намерен его разобрать и сделать в том же виде, что в общем-то нормально. Но снова начинается разговор об архитектурной ценности, а архитектурной ценности там нет. Обыкновенное, заурядное, довольно-таки низкое по качеству архитектуры здание, не представляющее из себя никакой архитектурной ценности. Нужно же дифференцированно подходить.

Сейчас же все восхищаются, например, деревянным зодчеством. Возьмем еще пример — в Старо-Татарской слободе. Я тогда писал — лучше бы все просто сожгли, чем так реставрировать. Взяли готовый современный погонаж, прогнанный на автоматических станках, обколотили им здания, как сайдингом, раскрасили все аляпистыми цветами — и считается, что это отреставрировано. Но никакой же реставрации не было. И никакой культуры. Если бы была задача сделать настоящую реставрацию — этот дом бы разобрали, обмерили, посмотрели, что как сделано, описали, зарисовали. После этого изготовили бы те же элементы из нового материала и таким же образом собрали. И это был бы большой вклад в культуру.

При такой же «реставрации» в наследство ничего не передано. Ведь наследство — это то, чему ты научился у своих предков и научил своих детей. Если ты ничему не научился, но сохранил что-то — ладно, но на тебе это «что-то» закончится. Вот это главная мысль, которую я хочу донести.

Кстати, вы будете смеяться, но сохранением архитектурного наследия должна заниматься в первую очередь сфера образования. Начиная с детского сада, заканчивая ремесленным училищем. Культура — это то, что человек делает своими руками. То, что остается после него. Продукт его деятельности. Какое будет образование, такая после него культура и останется.

Александровский пассаж. Фото: turproezdka.ru

 

Инвесторам же, которых ищут на объекты наследия, вопросы сохранения принципиально неинтересны. Они вполне закономерно ищут, где можно снять побольше. Допустим, он покупает объект за рубль, вложит туда несколько десятков миллионов, а дальше что? Ладно, вот колокольня, она стоит. Есть вокзал наш центральный, он отреставрирован, работает, есть у него нормальная функция.

А наш многострадальный Александровский пассаж? Я в свое время бросил все и занялся его реставрацией. Тогда я хотел создать в Казани фактически первое ТОО (товарищество с ограниченной ответственностью, — прим. ред.), собрать ремесленников, штукатуров. Вложили очень много денег, Султан Шавкатович Салимзянов (известный татарстанский предприниматель, скончался в 2019 году, — прим. ред.) этим занимался. Но функции-то у него сейчас нет. Кинотеатры и магазины — они не будут там работать, кинотеатр не пройдет ни по каким нормам, а в магазины туда народ не пойдет. Отель, гостиницу — там нет стоянки и подъездов. И так оно и будет стоять — бедное, несчастное здание, жемчужина архитектуры. Как его сохранить — я не вижу. Разве что посадить туда наш Кабинет министров, тогда, может быть, будет жить.

 

 Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.