«В сибирской деревне жить можно, здесь деньги лежат буквально под ногами»

      - считает омская предпринимательница Сумбель Хасанова. Два года назад она покинула Омск и решила обосноваться в старинной татарской деревне Сеитово (Тарский район Омской области), с которой связывают первых в регионе проповедников ислама XIII века. Здесь бизнесвумен занялась разведением бычков мясных пород, продажей экопродуктов и этнотуризмом. Также энергичная женщина взяла на себя общественную нагрузку, основав Центр комплексного развития села «Родные просторы», на базе которого планирует открыть музей «Сеитовская сказка». В интервью «Миллиард.Татар» она рассказала, чем ей приглянулась деревня в сибирской глубинке, как она пытается ее возрождать и что думает о попытках разделить татар с башкирами и различиях между волго-уральскими и сибирскими татарами.


«Здесь живут потомки пророка»

- Сумбель, для начала признайтесь - вы ведь не сибирячка?

- Я татарка, родилась в Башкирии, в деревне Тятер-Арслан Стерлибашевского района. У меня бабушка из Казани, а дедушка из Башкирии.

- Как попали в Омскую область?

- При Советском Союзе люди ездили поднимать целину, строить БАМ, участвовали в, так сказать, глобальных всесоюзных проектах. А мои родители поехали в Казахстан на шахты. Потом СССР развалился. Я понимала, что вернусь в Россию. С мужем ткнули пальцем в карту и попали в Омскую область. Решили обосноваться в Омске. И 25 лет мы здесь живем.

- А почему теперь решили перебраться в деревню?

- В деревне я живу недавно. Вы, наверное, в курсе - в Татарстане проходят различные съезды татарских предпринимателей, например сельских. И президент Татарстана Рустам Минниханов с трибуны «Милли шура» всегда призывал к тому, чтобы предприниматели заботились о своих татарских деревнях.

Я занималась строительством в Омской области, но в последний год со стройкой стало туговато, работы стало меньше. Надо было заняться чем-то новым. И я вспомнила такое предложение Минниханова. Мы стали искать разные варианты и нашли деревню Сеитово.

- Почему именно эта деревня? Она же за тридевять земель от Омска.

- Да, от Омска 350 километров. На юге области и до Большеречья, кроме русских, в основном живут казахи. А с Большеречья, Уленкуля и выше больше живут сибирские татары. Есть также деревни казанских и уральских татар.

Почему именно Сеитово? Меня очаровал здешний егерь Рауль абый [Агафуров], понравилась аура деревни. Тут сотни лет жили священнослужители – люди, которые несли святое слово, доносили имя Аллаха. Земли здесь намоленные, сама обстановка отличается. Даже если приходится отлучаться в город, через день-два уже возвращаюсь обратно.

Деревне более 800 лет. В прошлом году в Сеитово работали археологи и они выяснили, что здесь поселение XIII века. А официально – с 1576 года. Здесь находят перстни ханов, с этой деревни началось распространение ислама… Здесь жили Сеиды, отсюда и Сеитово.

- Хотите сказать, что здесь живут потомки пророка Мухаммеда?

- Ученые делали ДНК-анализ. Да, здесь живут потомки пророка. Но фамилии и имена не называем, в лицо не показываем. Они сами это не особо афишируют. У знаменитого Габдрашита казыя Ибрагимова предки тоже были отсюда.

«У жителей Сеитово деньги лежат буквально под ногами»

- Получается, вы навсегда покинули Омск?

- В Омске я уже не живу. Заезжаю только, чтобы забежать в министерства, подписать гранты, сделать документы. Работаем на всех уровнях. Есть программа «Комплексное развитие села».

Как нам развиваться? Купили бычков. Взяли грант, приобрели технику. Но быки растут года два, а налоги надо платить, надо платить рабочим. Я понимаю, если человек занимается торговлей, перекупом, он еще в состоянии платить с первого дня. А мы занимаемся крестьянско-фермерским хозяйством. КРС в первый год не дает ничего. Только куры и поросята могут что-то дать через полгода. А так, на рентабельность выходишь на пятый год. А государство нас обложило налогами с первого дня. Работаю так уже второй год.

- Рабочих нанимаете здесь, в деревне?

- Да. Во всех деревнях проблемы с работниками. Либо работать не хотят, либо уже пожилые. У меня здесь работают два помощника и бухгалтер.

- Каких быков вы купили?

- Герефорды и голштины – это быки и коровы. На следующий год ожидаем первый приплод. Чтобы была прибыль, нужны свои телята. Алла бирса, тогда уже наши бычки начнут вырастать. Пока только порядка 50 голов.

- Занимаетесь только коровами и быками?

- Мы ищем варианты, как достойно жить в деревне. Мы окружены прекрасными озерами, реками, шикарной тайгой. Тайга может кормить.

Сейчас мода на экологически чистые продукты. Недавно мы были на эковыставке в Москве. Не все люди покупают ГМО. У нас чистое мраморное мясо. Наши бычки не едят ничего, кроме таежной травы, зимой даем чуть-чуть комбикорма для поддержки. Все животные проходят необходимые анализы, мы проходим по программе «Меркурий». Ветеринары за ними смотрят.

В наших краях растет папоротник орляк – красивое растение. Мы им просто любовались. А один из туристов-корейцев говорит: «У вас тут наша еда растет». Я удивилась. Он продолжает: «Он выводит радионуклиды, в нем сотни витаминов, полезных веществ». Он объяснил нам, как его заготавливать. И на следующий год мы уже имеем заказ для китайцев и корейцев, которые едят этот папоротник.

Должна сказать, что у жителей Сеитово деньги лежат буквально под ногами – здесь вокруг растут уникальные лекарственные травы, можно собирать ягоды (клюква, брусника, черника, голубика, ежевика, малина – все не перечислишь), грибочки, кедровые орехи. Даже можно плести банные веники. Мы получили заказ на веники в количестве 10 тысяч штук.

- То есть пытаетесь осваивать смежные сферы сельского хозяйства?

- Вы видели леса вокруг. Раньше тут сотни гектаров были полями. Но земли заброшены, зарастают березняком, превращаются в лес. Еще одна проблема: бродячий скот. Люди выгоняют свою скотину за ворота, она целый день ходит по землям фермеров, уничтожая их. Поэтому фермеры отсюда уходят.

А наша сеитовская глобальная проблема – 8 километров дороги. Сегодня мы с вами еле проползли, пока добирались. Но если бы прошел дождь, то не добрались бы. Я убила на ней несколько машин. У меня был обалденный красивый женский джипик. Но моя «ласточка» тут год не выдержала, поэтому купили «Ниву» – не красавица, но четырьмя лапами гребет.

Уже второй год я обращаюсь к губернатору, в министерства с этим вопросом. В России на развитие села выделяются триллионы. Татарстан умеет влезать в эти программы, осваивать эти средства, там команда работает. А здесь эти программы пока не работают. 500 метров до своей фермы я и без асфальта доберусь. Ладно, на тракторе могу привезти запчасть. Но товар по дороге можно доставить не всегда.

Что касается сопутствующего бизнеса, это туризм. Люди живут в городах, круглосуточно сидят в офисах. Им хочется хотя бы на неделю оказаться в тишине. А здесь с утра выйдешь – поют сотни птиц, чистый влажный воздух, чистая вода, кругом зелень, тишина, в радиусе 300 километров нет ни одного завода. Для городского жителя это удовольствие. А для иностранца – экстремальный экотуризм, экзотика. Мы, татары, можем показать свою культуру, обычаи, кулинарные изыски – балиш, чак-чак.

Сюда едут туристы нескольких категорий. Во-первых, это охотники и рыбаки. Здесь охотятся на разную дичь, много видов рыбы – лещ, щука, карась, пелядь, язь. Осетров, занесенных в Красную книгу, тут не ловят, выпускают обратно в Иртыш. Мы делаем ремонт, поставим душ с унитазом, чтобы было более-менее комфортно. Но когда пройдет дождь, по этому 8-километровому участку дороги невозможно доставить и вывезти туристов.

Потом, тут своеобразные святые места, имеются священные камни, сохранились древние курганы. Люди привозили сюда свои реликвии. Привезли и известный камень, он тут практически с первых дней. На нем были надписи. При Советском Союзе этот камень хотели уничтожить, его раздробили. Но дедушки-бабушки основную часть припрятали. Приезжали сюда люди, у камня молились Богу, просили здоровья. На данный момент камень спрятан. Ходят даже легенды, что к камню прикасалась рука Девы Марии. Его не раз хотели похитить сектанты. Мы его оберегаем.

Здесь на старинном кладбище покоятся семьи священнослужителей. Село связано с известными купцами Айтыкиными, тем же Габдрашитом Ибрагимовым.

«В деревне жить можно»

- Сумбель, а чем Сеитово вообще живет?

- Люди содержат свои личные подсобные хозяйства. Занимаются рыболовством, собирают ягоды. Нет колхозов, нет ни одного производства. Единственный официальный налогоплательщик – это я.

- Слышал, что вы объявили в деревне «сухой закон».

- Все журналистам уже сдали (смеется). Здесь теперь никто не пьет. Магазинов тут нет. За продуктами ездят в Тару.

- А когда непогода? Голодают?

- У нас есть своя маленькая пекарня. Пока пеку хлеб я сама, научились делать бездрожжевой хлеб. Теперь хочу пройти мастер-классы у успешных пекарей. Почему решили сами печь? Свежего хлеба, булочек хочется всегда, а в бездорожье он действительно недоступен. И мы выиграли грант на оборудование, поставили маленькую пекарню. Теперь, когда встречаем гостей, печем эчпочмаки, в печке получается и балиш.

- И много таких грантов получаете?

- Одним из первых выигранных грантов был федеральный президентский грант на открытие мастерской народных промыслов в прошлом году. У нас стоит новейшее оборудование, не у всех такое есть. Когда будем делать ремонт, все сделаем красиво. Мальчики на нем работают. Пока используем для нужд деревни – изготавливаем, например, черенки на лопаты и другие инструменты. В Башкирии основатель комплекса «Бабай утары» Фанир Галимов (Туймазинский район РБ. – прим. ред.) проводит фестиваль татарских персонажей. Мы изготовили из дерева симпатичного Шурале. Ростовую куклу «Татарский кот», брендбук и прочие вещи – это грант президента Татарстана.

Мы занимаемся двумя видами деятельности – общественное направление и коммерческое (КФХ). В Минсельхозе Омской области мы выиграли грант для начинающих фермеров. Купили трактор, пресс-подборщик, завезли новую породу быков. Оборудование вышло на 3 млн рублей.

Во всех общественных и коммерческих грантах предусмотрено, что надо вкладывать и свои деньги – 30-40%. Выиграл миллион – должен вложить свои 400 тысяч рублей. За любым грантом строгий контроль: каждая копейка должна быть направлена на обозначенные цели. Если мы заявили, что хотим приобрести трактор определенной модели, то должны купить именно его, иначе придется вернуть грант.

По коммерческому направлению выиграли грант в Тарской администрации на развитие туристического направления – пекарня, ресторанное, кухонное оборудование, чтобы мы могли встречать туристов. Мы ведь развиваем гастрономическое направление туризма: свое мясо можем переработать у себя - закоптить, изготовить полуфабрикат, упаковать в вакуумную упаковку. И мы взяли оборудование на 300 тысяч рублей. Сейчас будем брать оборудование и на заморозку.

- У вас по двору гуляют пони и ослик. Зачем они вам?

- Мне многие задают этот вопрос: зачем тебе этот осел? А он мне нравится. Я женщина, я так хочу. И при этом все подходят к ним. Бабушки заходят к нам, а выходят, угощая булочкой. Так что в деревне жить можно.

- Вы базируетесь на территории бывшей школы?

- В этой деревне дети закончились, школу закрыли. В соседних деревнях школы тоже закрыты, растасканы по кирпичикам и по бревнышкам. А здесь сохранилось единственное здание, в котором можно проводить мероприятия, куда подведены коммуникации. Поэтому наша автономная некоммерческая организация «Центр комплексного развития села «Родные просторы» взяла его под безвозмездное пользование.

Здесь на оборудование использованы средства из Фонда президентских грантов РФ, гранта правительства РТ (Минкульт РТ), Минсвязи Омской области. Сейчас мы взяли грант на выездной фестиваль в Омске, чтобы представлять нашу территорию, бренд «Сеитовская сказка». Пусть все в регионе знают про нашу деревню.

«Может быть, башкиры и татары когда-то были одной нацией»

- Сумбель, почему вы не стали развивать село в родной Башкирии?

- Мои дети здесь родились – хотя бы из-за этого. Благодаря съездам, форумам, которые проводит Татарстан, мы посмотрели, как живет Казань. Мои девчонки гордятся, что они татары, что у нас такая великая нация. Моя дочка хочет пойти в аспирантуру в Казани. Но они всегда хотят домой.

- Простите, а где ваш супруг?

- Мы в течение двух лет платим огромные налоги. Когда начинали этот проект, я могла приезжать-уезжать. А сейчас, когда хозяйство растет, за ним нужен постоянный контроль, я должна находиться здесь все время. А мой муж зарабатывает в городе на эти налоги, он работает в сфере строительства. Он часто сюда приезжает, работает по столярным делам. Это его отдушина, он ходит на рыбалку, плюс выполняет множество моих просьб.

- Вы живете и общаетесь с сибирскими татарами. Сильно отличается местный диалект от казанского?

- Отличается. Но я их понимаю. Они ощущают себя татарами. В интернете встречается - мол, татары бывают и такие, и сякие. Но мы единая нация. Я разговариваю на казанском татарском, они – на сибирском, и мы прекрасно друг друга понимаем.

- Вам, как уроженке Стерлибашевского района, не говорят, что вы башкирка? В Башкортостане сейчас тренд на поддержку северо-западных башкир.

- Не говорят. Даже не понимаю такие разговоры. У меня все родственники остались в Башкирии. Есть интернет, WhatsApp, мы общаемся с родней. Иногда путешествуем семьей – едем в Казань, Туймазы, Стерлибашево, совершаем такой кружок по Татарстану и родственникам на Урале.

- А ваши родственники не говорят, что они теперь башкиры, а не татары? Или что их вынуждают записаться в переписи кем-то определенным?

- Я вижу в интернете, как идет подстрекательство, чтобы татары записывались в башкиры. Используют каких-то ютуберов, тиктокеров, блогеров, раскачивают молодежь в преддверии переписи. Каким-то ученым надо попиариться.

Что мы вкладываем в головы наших детей? У нас в Башкирии соседями были чуваши. Брат взят в жены башкирку. Как нам поделить племянника? Вы сегодня попиарились, получили свои гранты, но подумайте, что вы оставляете своим детям, внукам, которые будут тут жить. Не думаю, что наши предки делились на какие-то нации. Они были большой сильной ордой. Слово «татары» стало теряться, потому что мы разъединились. Может быть, башкиры и татары когда-то были одной нацией. Каждый ученый продвигает свою идею, чтобы получить какую-то степень или грант.

Хочется снова стать единой, целой, сильной нацией, с разными оттенками, языками. Посмотрите, сколько диалектов у немцев, но все они – немцы. В Казани периодически собираются татары со всей планеты. Может быть, мы друг друга не понимаем, только нахожу для себя знакомые слова, но мы все – татары.

Тимур Рахматуллин
Фото: 
Салават Камалетдинов

источник https://milliard.tatar/news/

Добавить комментарий




ЛЕГЕНДЫ ТАТАРСКОЙ ЭСТРАДЫ


HABEPX