Актуально

В деревне Шемяк мы искали магазин – потому что семья Газизяновых помимо фермы держит еще небольшую точку по продаже товаров повседневного потребления. Продавщицей в магазине работает жена Ильнара Газизянова – Гелюса апа. Подсобное хозяйство находится тут же, практически в том же здании. История семьи Газизяновых тоже началась с магазина.

«В деревне жить можно, лишь бы палки в колеса не вставляли»

Гелюса апа работала в магазине райпо в своей деревне. А ее будущий муж – главным экономистом в одном из соседних колхозов. В его обязанности в том числе входила доставка семян и топлива.

Семья Газизяновых помимо фермы держит еще небольшую точку по продаже товаров повседневного потребления

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Мы поехали на бензовозе за топливом, остановились в этой деревне купить в магазине сигарет. Там я ее встретил. Потом уже начал оставаться в этом магазине, водителя одного отправлял за топливом, на обратном пути он меня забирал. А еще я 15 раз приезжал к ней на мотоцикле, а потом уже и поженились», – вспоминает Ильнар абый. «Даже месяц не встречались, вышла замуж», – улыбается его жена. 

Сейчас в семье растут трое детей. Дочь Гузель и сын Рустам учатся в Казани в медицинском колледже, а младший Самир – ученик пятого класса. В школу он ходит в соседнее село Таканыш. Раньше село имело статус районного центра, там было производство. Затем район упразднили, его территории поделили между Тюлячинским, Кукморским, Мамадышским районами. Спустя какое-то время поднимался вопрос о восстановлении Таканышского района. Ожидая увеличения числа жителей, в Таканыше построили новую большую школу. Но статус райцентра селу так и не вернули.

В деревне Шемяк сейчас проживает более 300 человек. Ильнар Газизянов считает, что в скором времени село умрет, и перечисляет причины.

Не побоюсь сказать – у деревень нет будущего. Им жить осталось не больше десяти лет. Причины очевидны. Наши дети совершенно не собираются возвращаться в деревню, и в других семьях так же. Деревенский житель перестал трудиться на земле. На своих 25 сотках он ничего не выращивает, только картошку на 3 сотках. И даже эту картошку сажает, обрабатывает и убирает трактор.

В деревне Шемяк сейчас проживает более 300 человек. Ильнар Газизянов считает, что в скором времени село умрет

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Люди забыли, для чего нужна лопата, скоро мотыги станут музейным экспонатом. За услуги тракториста надо платить, но никто обратно за лопату не берется. Если только молодежь вернется в деревню, будет создавать семьи, рожать детей, поднимать село – тогда получится. Если стараться, работать, в селе жить можно, лишь бы никто палки в колеса не вставлял», – говорит Ильнар Газизянов.

«Свою доярку я должен на руках носить»

Фермеры не спасение для деревни, они тоже скоро исчезнут, считает он.

Кто получил грант – работает до конца срока гранта. А такие, как мы, – пока не наиграются. Любая работа идет только до тех пор, пока есть кому эту ее делать. Если один на работу не выходит, а на следующий день другой пьяный – все остановится. Устаешь даже не от физического труда, а психологически. Я лучше камни буду рубить, чем работать с таким, кто не понимает. Работать-то некому. Кто же захочет коров доить? Я должен доярку свою на руках носить. Уйдет она – все это хозяйство уже завтра можно по дешевке распродать. Если со стороны посмотреть, вроде бы весело, а начнешь всем этим заниматься...» – говорит фермер.

«Уйдет доярка – все это хозяйство уже завтра можно по дешевке распродать»

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Из магазина мы зашли на ферму. Первое, что бросилось в глаза, – чистота в помещении. Характерного запаха тут нет, как ни странно, здесь пахнет хлебом. Навоз из-под животных убирают каждый день. В сарае мы увидели корову, которая вот-вот должна отелиться, – по всей видимости, ни стоять, ни кушать у нее уже не было сил, она лежала. В сторонке еще одна «мамочка» с двумя телятами. Тут же, среди коров, бегают павлины, хохлатые куры, остальные коровы паслись на свежем воздухе. В хозяйстве около ста голов крупного скота. Но в то же время официально это не ферма, а личное подсобное хозяйство.

Как же сюда попали павлины? Ильнар абый выкупил их у передвижного зоопарка, который приезжал в Мамадыш.

С младшим сыном ездили смотреть. В крохотном закуточке пять-шесть птиц, им там тесно. Спрашиваю: «Продашь?» Он: «А деньги у тебя есть?» Были готовы отдать за зерно. На следующий день привез ему пару мешков, и денег заплатил, и привез двух птичек. А потом они начали откладывать яйца», – рассказал Ильнар абый.

Павлинов Ильнар абый выкупил у передвижного зоопарка, который приезжал в Мамадыш

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Гелюса апа подкладывала их яйца курам и вывела птенцов. Птицы в хозяйстве живут все в одном помещении. На двери одной из клеток вывеска: «Шемякский совет местного самоуправления», а внутри клетки – перепелки. 

За сараем – свинарник, однако живут там настоящие кабаны! Над их хлевом красуется вывеска «Алга» – осталась еще с тех времен, когда в здании фермы располагалась администрация местного колхоза. Работник фермы при нас покормил кабанов сыром. Видно, что им нравится. Просроченный сыр Ильнар абый покупает со скидкой в магазинах.

Школьником я мечтал стать спекулянтом. После армии мечтал о карьере, хотел стать председателем колхоза. У меня папа тракторист, мама доярка, люди простые, меня никто руководителем не ставит. Когда менялся председатель колхоза, пошел к председателю сельсовета. Говорю: “Дайте мне колхоз “Алга”, я буду им руководить”. Тогда колхоз мне не дали, а теперь в их конторе я сделал ферму», – рассказал Ильнар абый.

Районный семинар проходил именно в хозяйстве Газизяновых. Их ставят в пример как хозяйство, которое работает без единой помощи со стороны.

За сараем – свинарник, однако живут там настоящие кабаны!

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Для чего корову кормить виноградом?

Хозяйство возникло буквально за месяц. Четыре года назад Ильнар абый заготовил очень много сена. Осталось и после продажи. А глава района как-то до этого ему обещал дать это здание, если Ильнар абый заведет скот. 29 сентября глава семьи позвонил жене:

Завтра начинаю строить ферму, найди рабочих». Требовался ремонт внутри здания. 22 октября на ферме поселились 22 коровы.

Внутри, у стены расставлены ящики с фруктами – мандарины, виноград, арбузы, дыни. Вернувшихся с улицы буренок тут же угостили «опарой», те за считанные минуты слизали ее со своих кормушек. Затем в кормушки полетели кусочки мандарина, арбуза, дыни, виноград. Видео кормления коров фруктами Ильнар абый выкладывает в Инстаграме. Не все пользователи одобряют такой рацион коров, а некоторые еще и обвиняют Ильнара абый в жадности – якобы коровы вынуждены есть фрукты, потому что их плохо кормят.

Внутри, у стены расставлены ящики с фруктами – мандарины, виноград, арбузы, дыни

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Говорят, коровы лижут корыто, потому что постоянно голодные. Это не так, им просто нравится опара, они слизывают ее до последней капли! Даем по три ведра опары в день. Сено мы предварительно измельчаем, потому что когда траву кладешь целиком, они ее стягивают вниз, на пол, и топчут», – пояснил фермер. Он как-то дал себе слово каждый четверг кормить своих коров фруктами, но мы приехали в пятницу, поэтому график пришлось немного изменить.

Доярка Земфира апа тоже ответила хейтерам. «В пустую кормушку виноград не кладем. Пусть те, кто так пишет, приезжают ко мне, я им покажу, как мы кормим коров опарой, сеном. Так пишут те, кто корову не держал», – с такими словами она положила коровам виноград. Только после «десерта» перед животными разложили сено. 

Молоко сдают по 26 рублей за литр. От фруктов вкус молока не меняется, говорит фермер.

Сегодня, чтобы более-менее жить, молоко должны принимать по 40 рублей. Но надо сказать, что сегодня “инвестор”» этого хозяйства – магазин. Если от магазина прибыли не будет, то ферму уже завтра можно закрывать», – говорит он.

«Сено мы предварительно измельчаем, потому что когда траву кладешь целиком, они ее стягивают вниз, на пол, и топчут»

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Летом к Газизяновым приезжают жители соседних деревень с детьми. Им интересно посмотреть на павлинов, перепелов. Поэтому Ильнар абый хочет в будущем завести еще и страуса. Вообще взять ослика, верблюд, и сделать небольшой зоопарк. Но привезти – одно дело, необходимо создать для них условия содержания, организовать правильный уход, отмечает он.

«Если человек работает, он никак бедным быть не может»

После фермы мы все вместе поднялись на гору, которая возвышается сразу за чертой деревни. По дороге остановились у школы, и пока Гелюса апа забирала Самира, поговорили о нынешней системе образования.

Сейчас обучение идет как-то по-другому, – считает Ильнар абый. – В те времена так учили, что из выпускников получались профессора, а сейчас по этим учебникам обучать нельзя. Дети к первому классу уже должны уметь писать и читать, а учителя тогда для чего? Раньше в классе были 33 ребенка, многие шли в вузы, становились учеными, академиками. А сейчас всего два ребенка и учатся на двойки и тройки, каждый второй не в состоянии даже СПТУ окончить», – удивляется собеседник.

До того как открыть магазин, Газизяновы занимались «челночным» бизнесом, возили одежду на продажу. На обратном пути Гелюса апа вспоминала те времена. Сама она в 19 лет потеряла маму, три года ухаживала за отцом-инвалидом.

До того как открыть магазин, Газизяновы занимались «челночным» бизнесом, возили одежду на продажу

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

Раньше я не могла даже представить себе, что останусь в деревне. Рано осиротела, поэтому тягот жизни видела. Практически возненавидела деревню. Мы с мужем хотели уехать. В 2004 году, когда второму ребенку было шесть месяцев, начали свое дело. Возили одежду, объезжали семь деревень. И в другие районы выезжали. Ездили на гнилом уазике, разное случалось. Потом уже стали выращивать птицу – кур, уток, гусей, занимались рыбой. Гусей только держали по 500 голов. Когда работа пошла, перестала думать о переезде в город. Теперь и представить не могу себя в городе. Если трудиться, то все получается. Кто-то говорит, что у них денег нет, а вы, мол, богатые. Если человек работает, то он никак не может быть бедным», – убеждена Гелюса апа.

Ильнар абый вспомнил случай с тех времен, когда они товар возили на «Оке» и уазике.

Как-то на въезде в гору передняя часть машины отключилась, и мы скатились назад, к кладбищу. Жена сидит в салоне, на “шмотках”. Она даже с места не сдвинулась, я вышел, посмотрел машину, и мы поехали дальше. За всем этим внизу наблюдали мужики. Вот они смеются: “Другая бы со страху пешком поднималась в гору, а твоя даже не пошевелилась”».

В семье у Гелюсы апа росли шестеро детей, трое еще живы. «Знаю, где моя деревня, но туда больше не ездила», – говорит она.

«Сейчас я уже сделал для себя вывод: бог нам дает только за труд, легкие деньги – это не про нас»

Фото: © Абдул Фархан / ИА «Татар-информ»

«Увлечение Инстаграмом – тоже болезнь»

Ильнар Газизянов мечтал к сорока годам вырастить троих детей, купить джип и съездить за границу. Последняя мечта пока не сбылась. Главное – здоровье, говорит он. И рассказывает, что сам он человек очень азартный, если увлечется чем-нибудь, то идет до конца. Игровые автоматы, лотерея – все пробовал. Выкладывание видео в Инстаграм он называет такой же зависимостью.

Мне жена говорит, что ни одну из таких “болезней” не пропускаю. Сколько денег cпустил на игровых автоматах... Жена остановила. Каждый раз, когда проигрывал, говорила: “Сегодня ты вот столько потратил, на эти деньги можно было бы окно поставить”. Лотерейные билеты я собирал. Мне говорили, ими можно обклеить стены целого дома. Когда я был маленький, бабушка была жива, мы покупали лотерейные билеты. Складывали пенсию бабушки и деньги с моей копилки, покупали всю пачку 30-копеечных билетов. Тратили 30 рублей, выигрывали 15. Однажды купил две пачки – одну за свои деньги, вторую напополам с бабушкой. Я ничего не выиграл, а со второй пачки выигрыш был 15 рублей. Сейчас я уже сделал для себя вывод: бог нам дает только за труд, легкие деньги – это не про нас», – поделился Ильнар Газизянов.