«Татарстанский зритель и татарстанское кино долгое время проходили мимо, не узнавая друг друга». Часть 3

     

Фото: предоставлено Альбиной Нафиговой

«Каждому внешнему проекту в Казани приходится буквально протискиваться. Это неправильно»

– А кто возмещает ребейт?

– Регион. Но в регионе остается гораздо больше. Один «умный» человек как-то сказал мне: «А зачем Казани входящее кино? У нас и так все хорошо с туризмом!» А у Калининграда с туризмом плохо, что ли? А у Москвы? Тем не менее они киноребейты ввели и вовсю их пиарят.

Входящие проекты хороши тем, что регионы не теряют свой профессиональный потенциал. Эти специалисты перестают уезжать. Если здесь идут съемки не одного, а например, десяти сериалов, то они обеспечат работой весь местный кинопром.

Еще ребейты симпатичны тем, что порождают вокруг себя кучу сервисов, малый бизнес, который, таким образом, не ходит по министерствам и не просит денег. Он спокойно занимается ренталом, арендой транспорта, гримвагенов, сервисом питания и пр. Если в регион постоянно заходят федеральные проекты, местный бизнес понимает, что он всегда при заказах. И моментально реагирует под запросы.

У Казани был хороший шанс занять здесь лидирующие позиции. Не то чтобы она его потеряла, но сейчас каждому внешнему проекту приходится буквально протискиваться. Правдами и неправдами, имиджами, поддержкой, какими-то громкими именами или еще как-то. Это же неправильно.

– А в чем именно потенциал Казани?

– Есть близость к столице, где сконцентрировано всё. Есть опыт, есть специалисты.

Самое главное – эти проекты заходят сами, органично. Я знаю как минимум три проекта, которые снимались этим летом в Казани. Но при ребейтах эта история приобретает легальный вид службы одного окна, когда есть единая кинокомиссия, рассматривающая заявки. Причем кинокомиссия – это не фестивальное жюри, которое читает сценарий и говорит: здесь букву зачеркните, здесь не хватает видов Казани, а здесь недостаточно отражен забор моего соседа. Эти функции выполняют Минкульт РФ, Роспотребнадзор – у кино полным-полно надзорных органов, которые просто не выдадут прокатное удостоверение фильму, если оно нарушает чьи-то права или законодательство. Не надо заменять собой и без того работающие институты.

Короче, ребейты – рабочая схема, это уже доказано. Я вижу, что кинокомиссии открываются везде, как грибы после дождя. Всем это надо, даже, повторюсь, Москве, где и так сосредоточено все кинопроизводство. Потому что вся эта затраченная сумма потом благотворно влияет на развитие киноотрасли в регионе.

Но только если комиссии эти прозрачные. Не надо сажать в них людей, которые будут делать из этого профанацию, называть рынком то, что рынком не является, и рисовать красивые цифры в отчетах.

Фото: предоставлено Альбиной Нафиговой

«Люди научились искать и находить инвестиции. Есть примеры абсолютно частных инвестиций»

– Возвращаясь к кинобуму в Татарстане – показалось, что Аюпова говорила не про короткий, а про полный метр.

– В полном метре тоже хорошая динамика. Раньше был один долгожданный полнометр на всю республику раз в 5-10 лет, а сейчас мы снимаем по нескольку прокатных и фестивальных фильмов в год, причем на совершенно разных бюджетах. Люди научились искать и находить инвестиции. У нас уже есть примеры абсолютно частных инвестиций, как в случае с фильмом «Кире».

Но самое главное, в прокате стали появляться фильмы, сделанные в Татарстане татарстанскими режиссерами с татарстанским ресурсом. Вот мы провели в этом году два питчинга, и оба наших победителя вышли в прокат. Точнее, один уже завершил прокатную историю, а второй вот-вот выходит. Прежде такого не было.

– Завершил прокат – это «Микулай»?

– Да.

– А второй фильм?

– «Испытание аулом». Он не татарстанский (карачаево-черкесский), но там есть татарстанский ресурс. Там есть наши специалисты – и технические, и по продвижению. Можно сказать, это межрегиональный проект.

– В свое время вы говорили, что, может быть, стоит пригласить в Татарстан своего Мохсена Махмальбафа, который приподнял таджикское кино. Ваша точка зрения не изменилась?

– Я бы хотела, на самом деле, чего-то такого, что сделал Александр Сокуров в Кабардино-Балкарии, набрав там мастерскую. Если ты хочешь делать хорошее, породистое фестивальное кино – то вот, пожалуйста, есть такой путь. При этом Сокуров не бросил ни один проект, он либо сам продюсировал фильмы, либо передавал их хорошему продюсеру с опытом. То есть повел себя не просто как мастер, а как мастер с мощным продюсерским началом и ответственностью. Хотя, казалось бы, зачем все это успешному действующему режиссеру.

И давно уже надо сделать что-то подобное в Татарстане.

Фото: предоставлено Альбиной Нафиговой

«Долго думала, почему в Якутии получилось. А просто там сразу приучили зрителя голосовать рублем»

– Вы сказали о выходе сразу двух татарстанских релизов в федеральных сетях – речь, видимо, о «Микулае» и «Бери да помни»? А что вы сами думаете об этих фильмах? По гамбургскому счету?

– Это крепкие проекты, созданные достаточно молодыми кадрами. Там очень неплохие бюджеты для регионального кино, и надо сказать, что эти деньги видны, они вложены правильно. И обе работы прокатного характера, то есть они все-таки для зрителя.

Я скажу так: эти проекты наглядно демонстрируют, что региональное кино может достойно присутствовать в прокатной сетке. И вызывать споры. А просто сказать «фильм провалился в прокате» – тут много ума не надо. Чтобы произнести эти слова, надо что-то в этом понимать. Не окупаются и очень многие федеральные, и некоторые зарубежные проекты. А эти фильмы по сборам станут лидерами проката для Татарстана. Потому что никто не отменял продажу в цифре. Мы «Кире» до сих пор продаем, вот недавно показывали за деньги на телевидении. Фильму уже шесть лет, а он все еще продается.

А у этих фильмов пока не завершена даже прокатная судьба. Две недели проката – это еще не результат. И надо смотреть динамику, как они продавались в первый уикенд, во второй. А вот думать, что ты отобьешь 30 миллионов за две недели – полная утопия, и не надо слушать людей, которые тебе это обещали.

Вот говорят – «якуты умеют показывать, у них отбивается». Якуты, на минутку, в нулевые годы приходили в кинотеатр без «прокатки», показывали первую пробу пера и опыты крови, и якутский зритель это смотрел, потому что, кроме «Гарри Поттера» и якутского кино, у него ничего не было. Это первое. Второе: якуты умеют снять за два миллиона и заработать шесть. Аппетиты у них росли в контексте развития индустрии.

То, что кино выходит за пределы регионального проката, что у режиссеров появилась амбиция быть показанными за деньги, что фильмы вообще стали выходить за пределы формата премьеры – когда собрались старые знакомые, посмотрели, поели чак-чак, разошлись и забыли о фильме, – я считаю, это очень неплохой результат за пять лет.

А беда нашего региона в том, что у нас нет централизованной прокатной организации. Залы есть, а организации нет.

Фото: предоставлено Альбиной Нафиговой

– В Якутии она есть?

– В Якутии есть даже независимые продюсеры, люди, которые могут заложить, условно говоря, квартиру и вложить эти деньги в кинопроизводство. Потому что есть потенциал и есть прецеденты, когда фильмы не только отбивались, но и зарабатывали. Там есть все условия для того, чтобы окупаться в своем регионе. Вот такого явления у нас нет.

Я долго думала, почему в Якутии получилось. У них ведь очень мало народа (население Саха (Якутии) – около 1 млн человек, – прим. Т-и). Но просто они сразу приучили зрителя голосовать рублем. Я помню, кто-то рассказывал, что там даже DVD покупали, – у нас такое представить было невозможно. И помните, я говорила про сцепку зрителя и режиссера? В Якутии это было сделано на уровне кинотеатров, которыми владели сами якуты.

А у нас на тот момент был один свободнорепертуарный кинотеатр на огромный город и много сетевых. А сети – это просто операторы контента и попкорна, вся роспись делается в столичном офисе. Поэтому такой путь: «снял – пошел к директору кинотеатра – премьера – прокат» у нас не работал. О такой профессии, как дистрибьютор, многие региональные кинематографисты узнали совсем недавно. И то, наверное, благодаря буму стримингов и сериалов.

И да, самобытность Саха, их удаленность от столицы во многом помогли сформировать тот самый феномен. Но без зрительской любви к своей культуре этого было бы мало. Татарстанский зритель и татарстанское кино долго шли друг к другу, я бы сказала, проходили мимо, не узнавая друг друга. А сейчас тот самый момент «я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я».

источник: Татар-информ (Tatar-inform)