Глеб Лутфуллин
«Загитова очень поддерживала всех нас. Было видно, как она переживает»
— Глеб, сейчас для вас наступила интересная часть сезона — раньше бы готовились к чемпионатам Европы и мира, а теперь весь акцент на российских стартах. Недавно вы выиграли на чемпионате Санкт-Петербурга. Какие эмоции?
— Прокаты оцениваю на удовлетворительно. Несмотря на первое место, не смог показать собственный максимум. Нужно дорабатывать скольжение, вращение, работать над своей физикой.
— До этого прошел Кубок Первого канала. Вы состояли в команде «Красная машина» и стали первым в мужском одиночном катании. Тогда вы были довольны собой?
— Оценил бы себя по 10-балльной шкале на семерочку. Чисто исполнил все прыжки, но были те же недоработки.
— Вашим капитаном была Алина Загитова. Она помогла вам?
— Алина очень сильно поддерживала всех нас. Было видно, как она переживает. Большое спасибо ей. Я никогда не был в такой большой команде, как на Кубке Первого, да еще и со спортсменами из разных городов. В первый день было немного неловко, а дальше все стали общаться и друг друга поддерживать.
— А что вы думаете насчет ситуации, которая случилась с Анастасией Зининой? Она получила травму, снялась с турнира, после чего вашу команду лишили баллов за прокат Вероники Яметовой. Это справедливо?
— Конечно же, нам было обидно и неприятно терять баллы. Но хочется только пожелать скорейшего выздоровления Анастасии Зининой, пусть у нее все будет хорошо.
Алина Загитова
— Для вас Кубок Первого канала — это турнир или шоу?
— На самом деле и то и другое. Это соревнование, потому что нужно набирать баллы, обыгрывать другую команду, серьезно готовиться и показывать свое лучшее катание. В то же время это шоу, потому что перед нами стоит задача подарить зрителям эмоции.
— После соревнований удалось вам выделить денечек, чтобы отдохнуть, погулять в Москве?
— Нет. Сразу уехал обратно в Питер, чтобы готовиться к чемпионату Санкт-Петербурга.
— Какие цели вы ставите на остаток сезона?
— Откатать отлично все оставшиеся старты. Самый важный турнир — это, конечно, финал российской серии Гран-при.
Алексей Мишин
«Мишин для всех нас словно дедушка»
— Вы тренируетесь в группе у легендарного Алексея Мишина. Как вы оказались там?
— В один момент мой первый тренер Резеда Сибгатуллина подошла ко мне и сообщила, что мы поедем на две недели в Санкт-Петербург и будем тренироваться у Мишина. Речи о полноценном переходе не шло. Но, посмотрев на меня, Алексей Николаевич решил взять меня на сборы. Я был безумно рад такой возможности. После сборов меня уже взяли в группу.
— Как у вас прошла первая тренировка с Мишиным?
— Я дико переживал. Вышел на лед, начал немного раскатываться. Тут открылась дверь и появился он. В этот момент я собрался и загорелся желанием показать себя.
— Мишин в жизни и в работе — это два разных человека?
— Конечно, на тренировках он строгий и требовательный, по-другому никак. Но в целом он очень приятный, веселый, добрый, понимающий. Даже на льду всегда может пошутить, разрядить обстановку. Он для всех нас словно дедушка.
— Он часто бывает в гневе или ругается?
— Никогда. Он слишком опытный специалист, через него прошли очень много успешных спортсменов. Да, он требовательный и строгий, но всегда старается сохранить гармонию и хорошую атмосферу в группе.
— Насколько тяжело вам было решиться на переезд в Питер? В спортивном плане все понятно: вы едете к топ-тренеру. А в бытовом?
— В бытовом плане имелась одна трудность: мне предстояло жить в интернате для спортсменов. Мне было 13 лет, до этого я жил с родителями в родном городе. Конечно, ребенку в таком возрасте хочется самостоятельности, и мне приятно было ощущать некую свободу. Но все равно скучал по дому, особенно когда приезжал на каток и видел, что ребята там стоят со своими родителями…
Алексей Мишин, Глеб Лутфуллин и Алексей Ягудин (слева направо)
— У вас были проблемы в интернате? Условным боксерам и хоккеистам могло не понравиться соседство с фигуристом.
— Я умел преподносить себя так, что ко мне никогда никаких вопросов не было и до меня не докапывались. Я был единственный из фигурного катания и быстро нашел общий язык с ребятами из хоккея, борьбы и других видов спорта. На самом деле общага — это здорово. Я там реально вырос и научился многому.
— Вы до сих пор живете в интернате?
— Нет, уже давно съехал оттуда. Я прожил там несколько лет, потом ко мне в Санкт-Петербург переехала бабушка — одно время я жил с ней. Сейчас живу со своей девушкой.
— Что вам придавало сил в то время?
— Перспективы. У меня появилась возможность тренироваться с Алексеем Николаевичем — лучшим тренером в России. Я попал в новую группу к именитым спортсменам, которые двигали меня вперед. В конце концов, Питер — большой город, где можно реализовать себя, даже если у меня ничего не получилось бы в фигурном катании. Также мне очень помогла семья Софьи Самодуровой (чемпионка Европы, также работала в группе Мишина, сейчас тренирует — прим. ред.). Я немного жил у нее, ее родители приглашали к себе на дачу.
Софья Самодурова
— Как вы познакомились с Самодуровой?
— Она также каталась у Мишина. Как-то так получилось, что мы сразу подружились. Ее родители тоже знали меня, мы с ними пересекались, общались, им было известно, что я живу в общаге один.
— А сейчас вы с ней общаетесь?
— Да, мы до сих пор общаемся. Она у Алексея Николаевича тренирует юниорскую группу.
— Трудно было ли осваиваться в группе, где все спортсмены намного старше вас?
— Да, сперва мне было непривычно, что рядом такие именитые фигуристы, как Артур Гачинский, Елизавета Туктамышева, Александр Петров. Со временем начал с ними общаться, узнавать их получше. Петров для меня всегда был одним из лучших фигуристов, с ним мне хотелось познакомиться больше всего. Нам удалось сдружиться, случалось, что он мне что-то подсказывал. С Туктамышевой была та же ситуация. Они все открытые и дружелюбные.
Елизавета Туктамышева
— Кстати, о Туктамышевой. Как можно объяснить ее феномен? Ей 26 лет, а она до сих пор на льду.
— Не знаю. Наверно, здесь дело в таланте человека и желании. Она хочет продолжать кататься и не останавливаться.
— А у вас у самого какие планы на будущее?
— В теории я, наверное, хотел бы уйти из большого спорта к 23–24 годам, а дальше быть тренером. Намерен остаться в спорте.
— К чему вы стремитесь в спорте?
— Было бы неплохо начать делать 6 четверных в программе. Сейчас у меня четыре стоит.
«Травма мне даже помогла. Я отдохнул от спорта, соскучился по нему»
— Как вы вообще попали в фигурное катание?
— Я не помню, мне тогда было четыре года. По рассказам родителей, меня хотели отдать в хоккей, но для занятий нужно было, чтобы я уже умел стоять на коньках. И тогда отец отвел меня на фигурное катание. Вот я остался в нем, а в хоккее себя не попробовал.
— Когда вы поняли, что фигурное катание — ваше будущее?
— Наверно, это пришло как раз в Питере. Тогда я понял, что что-то могу в данном спорте. А до этого катался в свое удовольствие. В возрасте 11–12 лет нет особого желания что-либо делать, хочется просто гулять и отдыхать. Поэтому я очень благодарен своим родителям за то, что они меня поддерживали и заставляли тренироваться.
— У вас была серьезная травма спины… Как после этого вы смогли вернуться на лед?
— У меня был компрессионный перелом, спина сильно болела, ясное дело, что я переживал. Но в то же время травма мне даже в чем-то помогла. Я отдохнул от спорта, соскучился по нему и вернулся с радостью и кайфом. Когда мы в спорте, наш день похож на рабочий у взрослых. Ты встаешь, идешь на каток, тренируешься, еще тренируешься, приходишь домой, немного занимаешься собой и ложишься спать. И так каждый день. А тут я мог вставать, когда захочется, отдыхать, видеться с друзьями. Я вообще тот еще лентяй, мне это нравилось, и я чувствовал себя настоящим подростком.
— Можете назвать этап в вашей карьере, когда у вас все пошло в гору?
— Когда я в 15 лет занял третье место на этапе Гран-при в Америке. Для меня это стало отправной точкой.
— Сейчас у вас, как у всех россиян, уже нет возможности выступать на Гран-при. Тяжело без международных стартов?
— У нас очень много соревнований организовывает наша федерация. Загруженность такая же большая. Конечно, очень интересно соперничать с одиночниками из других стран, но у нас и так довольно сильная конкуренция, может даже сильнее, чем в других странах. Поэтому не особо скучаю по потерянным турнирам.
Григорий Федоров, Глеб Лутфуллин, Петр Гуменник (слева направо)
«На сборах все болели за Аргентину, а я единственный — за Францию»
— Ваша девушка связана с фигурным катанием?
— Да, она также у Мишина тренировалась. Сейчас детишек тренирует.
— Как любите время с девушкой проводить?
— Она любит погулять и периодически вытаскивает меня куда-нибудь. Сам я домосед, больше люблю посидеть дома, включить PlayStation, поиграть в FIFA, расслабиться.
— А кто ваш любимый игрок?
— Роналду.
— Смотрели финал чемпионат мира? За кого болели?
— За Францию. После второго тайма я реально поверил, что они выиграют. Я на 80-й минуте думал: «Сейчас Мбаппе точно забьет, и они выиграют». Не могло быть такого, чтобы Аргентина взяла титул. Там же все старики играют…
— Куда-то ходили смотреть финал?
— Нет, мы тогда были на сборах в Новогорске перед чемпионатом России. Мы сидели с Лизой Туктамышевой, Матвеем Ветлугиным и еще нашим массажистом, вместе смотрели финал. Все болели за Аргентину, а я единственный — за Францию. Они хотели победы Аргентины из-за Месси.
— Какая ваша любимая команда в РПЛ?
— За российским футболом не слежу. А так моя любимая команда «Реал». Лучшая команда! Забивает и выигрывает. Даже переживать за них не надо.
«Плохо помню Казань, на татарском знаю пару слов»
— Вы родом из Казани. Знаете татарский язык?
— К сожалению, никогда не знал. Помню пару слов со школы — названия животных, которые учили в начальной школе с помощью табличек.
— Где вам больше нравится — в Казани или Питере?
— Я на самом деле плохо помню Казань. Последний раз там был года два назад. А в Питере не особо часто хожу гулять. Я за столько лет, что живу здесь, даже в Исаакиевском соборе не был… Я обычно сразу прихожу домой после тренировок.
— Многие говорят, что Питер очень тяжелый город для жизни из-за погоды. У вас это вызывает какие-то неудобства?
— Я обожаю Питер, и тут мне очень комфортно жить. Мне здесь даже дышится хорошо. Когда приезжаю в Казань, всегда начинаю болеть. Не мой город, похоже…
