История

До 1917 года на татарском языке издавались сразу несколько иллюстрированных сатирических журналов

Чувство юмора либо дано человеку, либо нет. Что касается татарской нации в целом, то это, конечно же, народ с юмором. 

Это и анекдоты (мәзәкләр), и потрясающие бытовые сказки, где обыгрываются отношения мужа и жены, зятя и родителей жены, а также оплошности хрестоматийного “Таз”а (плешивого парня). Большинство из шуток трудно перевести на русский язык, и народный юмор поймут лишь знатоки татарского языка.

До 1917 года на татарском языке издавались сразу несколько иллюстрированных сатирических журналов. Самыми известными из них были казанский «Ялт-Юлт» и оренбургский «Кармак».

 
Фрагмент журнала "Ялт-Юлт". Фото: millattashlar.ru

В дореволюционное время чувство юмора сопровождало татар везде. На страницах газет, в медресе и на базаре. Это и различные розыгрыши, и другие шутки-прибаутки. Например, в медресе старшие шакирды подшучивали над младшими товарищами, пользуясь наивностью последних. Шакирды разыгрывали не только друг друга, но и становились мишенью для шуток некоторых благодетелей медресе.

Странный юморист Ибрагим-бай

Иногда они граничили даже с каким-то издевательством. Например, в Казани слыл большим оригиналом небезызвестный купец Ибрагим Юнусов, вечный оппонент знаменитого Шигабутдина Марджани.

Шутки Ибрагим-бая часто носили немного странный характер. Купец запросто мог приколотить обувь своих гостей к крыльцу. Люди, не ведавшие о проделках Ибрагим-бая, естественно, при выходе падали. Особенно часто попадали шакирды.

Иногда Ибрагим Юнусов устраивал странные застолья: кормил гостей сначала похлебкой из полбы, предупредив, что другой еды больше нет, а после того, как шакирды наедались, слуги выносили более изысканные яства. В зависимости от ситуации, Ибрагим-бай мог и изменить сценарий: если шакирды почти не притрагивались к похлебке и ждали настоящего угощения, он говорил им: «Не обижайтесь, другой еды нет» и выпроваживал их домой, смеясь им вслед. Многие из этих случаев в качестве мәзәкләр вошли в фольклор.

Галимджан Баруди и юмор

Иногда курьезы случались на ровном месте. Широкую известность получила история о том, как Фатих Амирхан «съел» мыло. На самом деле литератор ел булку с сыром. Увидел это один татарин и подумал, что писатель ест мыло. Просто в то время сыр ели не все татары, вот и зевака не догадывался о существовании такого продукта.

Вскоре слух о едоке «мыла» разошелся по всей слободе, на вечернем ифтаре Юсуф-хазрат пожаловался на этот «возмутительный» случай самому Галимджану Баруди. Но уважаемый хазрат воздержался от публичного осуждения своего бывшего шакирда Фатиха Амирхана, лишь отшутился в ответ: «раз ели мыло, значит, Уразу они не нарушали». Габдулла Тукай посвятил этому курьезу даже юмореску «Сабын ашаганнар» («Съевшие мыло»).

"- Әти, әнә тегендә Гариф мөәзиннең күзлекле угылы, үзенең иптәшләрен җыйган да, рамазан шәрифтә көпә-көндез сабын ашап утыралар, - дип җалува бирә. Шуннан берничә көн генә соң карт хәзрәт мәсҗедтә сөйләгән вәгазе артыннан ушбу түбәндәге сүзләрне сөйли:
- Җәмәгать, ахыр заман җитте, яшьләр бозылды, әнә теге Гариф мөәззиннең күзлекле угылы үзенең иптәшләре белән..."

Обложка журнала "Ялт-Юлт". Фото: https://upload.wikimedia.org

Татарская самоирония

Татарские литературные произведения, а также публицистика и письма того времени пестрят юмористическими замечаниями, а самое главное, самоиронией.

«Как и всякое дело у татар, рождение мое для меня не было делом заранее обдуманным…- писал в шуточной автобиографии Ф.Амирхан.- Как и каждый татарин, после рождения я не стал ломать голову над тем, для какой цели я родился…».

Иронизировал над своей внешностью и поэт Шайхзада Бабич: "Минем чәчем сары. Бинаән, галәйһи, килешсез. Үстисә, пумала кебек тузып торудан башка эше юк. Үзе тагы ефәк шикелле йомшак... Колагым сәламәт, бик яхшы ишетә. Ләкин бик зур һәм калкаеп тора". Кайбер казакъ "калкан колак мулла" ди. Авызым бәләкәй, авыз түгел, күз тимәсен!". В таком же ключе иронизировал над собой, над своим бытом и Габдулла Тукай.

Юмор или зависть?

Общение татарских писателей тоже порой строилось на шутливых нотах. Так, дебютанту Галиаскару Камалу, написавшему свою первую пьесу «Несчастный юноша», писатель Гаяз Исхаки обратился со словами: «Я слышал, ты оперу написал?». Неизвестно, как драматург отреагировал на эти слова в 1898 году, но, когда Гаяз Исхаки считался уже буржуазным писателем, Галиаскар Камал в своих мемуарах вспомнил и об обидной шутке опального классика татарской литературы, пишет в авторском блоге Лилия Габдрафикова.

Кстати, Галиаскар Камал был постоянным автором журнала «Ялт-Юлт» и был известен своими карикатурами. Да и его пьесы были пронизаны юмором и сатирой, грань между двумя жанрами была очень зыбкой. А прототипами его пьес были жители татарских слобод Казани.

Отличался искрометным юмором Габдулла Тукай. Он любил розыгрыши. А в своих публикациях знаменитый поэт допускал различные смешные сравнения и замечания. Например, намекая на откровенный характер некоторых произведений Г.Исхаки, он шутливо писал: «Я их боюсь, произведений Гаяза, как их читать? Однажды, под долгим впечатлением от одной из его книг, написал было я кое-что про любовь…». И далее он в шутливой форме описывал любовь быка и коровы.

Фрагмент журнала "Молла Насреддин". Фото: https://omarfaig.info

Доставало от поэта и составителям словарей. Про одного из них он написал, что «будто бы догадался, что слово «Казань» является формой множественного числа от «каз» - самец гуся». Иронизировал он и над названиями казанских гостиниц: «…один харчевник назвал свои номера по продаже перемячей «Амур». На самом деле их следовало назвать «Камыр»».

Невероятный конферансье

Еще одним таким «клоуном прессы» («матбугат клоуны» - так его называли современники) был уфимский поэт Шайхзада Бабич. Накануне Первой мировой войны и в тяжелые военные годы он отвлекал читателей от тяжелых будней своими фельетонами и стихотворениями. Кроме того, он был невероятным конферансье. Зрители были в восторге от концертов, ведущим которых был Бабич. В 1916 году в издательстве «Тормыш» был выпущен даже сборник «Көлке капчыгы» (Мешок смеха) по мотивам его концертных выступлений. В предисловии к этому сборнику поэт рассуждал о пользе смеха, о его благотворном влиянии на человека, а также о том, что с помощью юмора можно говорить о серьезных вещах.

«Көлке кешене рәхәтләндерә, күңелне ача, эч пошуны баса, җитди нәрсәләрне тыңларга бөек бер иштиһаэ бирә (теләк уята – прим.), ялыккан кешеләрне җиңеләйтеп җибәрә. Шуның илә бәрабәр көлке калыбына салып сугылган гаепләрне халык көлә-көлә кабул итә вә көлке илә сугылган мәгънәләр халыкның йөрәгенә мәңге онытылмаслык булып утырып кала... ».

Смех и ирония помогали преодолевать трудности жизни и переносить легче разные ситуации. Юмор и сатира в литературе, в прессе, на театральной сцене и в жизни демонстрировали неравнодушие людей друг к другу.

По-доброму, со смешком, критикуя свои недостатки и изъяны, они, в итоге, стремились к идеальному обществу, к татарскому национальному прогрессу (милли тәрраккый).

Статьи по теме:

Первоапрельский юмор: «съевшие» мыло Тукай с Амирханом и шутки над шакирдами

В 1870 году в России состоялась городская реформа. Какие фамилии были у татар-избирателей?

Как татары открыли русским врачам целебные грязи или что общего между Саки и Бакирово?

«Тор, шәкерт, җиттек Казанга!»: кто такие шакирды и сколько их проживало в Казани?

«Әссәләмәләйкем» вместо «Исәнмесез»: что происходило с татарским языком в 1920-е годы?